Море согласия
Шрифт:
— Тебе известно, ханым, с кем ты сидишь? — спросил пальван.
Госпожа не повернула головы, а евнух сипло засмеялся.
— И ты не хочешь знать, кто я? — спросил Кеймир, И снова госпожа промолчала, только губы ее сжались плотнее, казалось, для того, чтобы заставить ее говорить, потребуются мучительные пытки.
— Ладно, ханым, не буду тебе задавать лишних вопросов, скажу сразу. Твоя дочь Лейла — моя жена, а ее сын — твой внук.
Женщина вздрогнула, повернула голову и с любопытством посмотрела на Кеймира. В сердце ее шевельнулось чувство родства, будто вместе с Кеймиром принеслась и частица
Кеймир смотрел на Ширин-Тадж-ханум и угадывал ее мысли.
— Ханум, если дороги тебе дочь и внук, ты могла бы ехать ко мне,— сказал он.
Госпожа задвигалась в кресле — слова Кеймира разрывали ее сердце на части: одна принадлежала дочери и внуку, другая — Гамза-хану и любовнику Мир-Садыку. Госпожа не была безразлична и к такому понятию, как честь. Она на высшего рода каджаров «юкары-баш». Неужели она предаст свой род, осквернит его на веки вечные? И она для себя решила: «Никогда!»
После продолжительного молчания Ширин-Тадж-ханум произнесла уставшим голосом:
— Я люблю свою дочь больше жизни. Люблю и того, кто родился у нее, хотя он и от дика...
— Ну, ну, договаривай, ханым, — потребовал Кеймир. — От кого он?
Ширин-Тадж-ханум вновь отвернулась и уставилась злыми холодными глазами на стену. Воцарилось долгое молчание. Кеймир еще раз спросил, останется госпожа здесь или поедет к своей дочери. Ханым резко ответила:
— Нет! Я умру на своей земле. Кеймир тяжело вздохнул и поднялся»
— Ханым, мы не договорились ни о чем и остались друг другу чужими. Прощайте.
Кеймир ушел.
— О, моя госпожа! — обратился к ней Черный Джейран.— Дайте мне ключ от сокровищ Гамза-хана, по велению которого я стал несчастным.
— Это и мои сокровища! — вскрикнула она.
— Тогда дайте мне ключ от всех сокровищ: и от твоих, и от его!
Женщина схватилась за грудь, и Черный Джейран понял: ключ у нее там. Поздно спохватившись и опустив руки, она спокойно ответила:
— Нет у меня ключа. Его увез с собой Гамза-хан.
Тонко засмеявшись, Черный Джейран двинулся на свою бывшую госпожу. Зрачки его расширились, как у дьявола, лицо скривилось. Ширин-Тадж-ханум вскочила с кресла, но евнух гигантским прыжком догнал ее, схватил за плечо и повалил на пол. С минуту продолжалась возня, затем он поднялся, и в руках его оказался короткий, толщиной в палец, ключ. Не обращая внимания на ханшу, йигиты быстро вышли из комнаты. Ширин-Тадж-ханум мгновенно вскочила на ноги и побежала, хлопая дверьми из одной комнаты в другую. Так она оказалась в самом тупике. Подскочив к металлическому рычагу, она потянула его вниз и зацепила на ременную петлю.
Затем с той же разъяренностью побежала назад. Ханум выскочила на балкон и закричала:
— Золота захотели. Сокровища надо? Сейчас возьмете!
Быстро спустившись во двор, она захохотала, и все, кто был во дворе, решили, что жена хана сошла с ума.
— Золото! Золото! Ха-ха-ха! — доносилось до Черного Джейрана и йигитов, когда они, открыв каменный вход, шагнули в узкий лаз, ведущий к сокровищам.
В темноте они даже не видели друг друга. Тогда Черный Джейран вернулся и
Черный Джейран шел впереди. За ним остальные. Опираясь о каменные стенки пещеры, они прошли саженей пятьдесят и остановились у глухой металлической двери.
— Вот здесь,— прошептал евнух дрожащим голосом, вставил ключ в замочную скважину, повернул и сильно потянул за ручку. Тотчас дверь распахнулась, прижав его к холодной боковой стенке пещеры.
— Ай, шайтан! — обозлился он, отталкивая от себя дверь. А дальше произошло самое неожиданное.
Черный Джейран, увидев железные ящики с сокровищами, шагнул через порог, счастливо засмеялся и вдруг умолк. Откуда-то сбоку вышел тигр, хищно ощерился и припал на передние лапы.
Евнух вскрикнул, и голос его смешался со звериным рыком.
Парни видели, как из кладовой выскочил тигр, за ним еще один. Все это произошло в считанные секунды. Оглушительный рев прокатился по пещере. Выхватив пистолет, один из них с силой оттолкнул дверь, рванулся в тайник и отступил перед увиденным: Черный Джейран с разорванным горлом лежал на пороге. Кровь еще лилась из его сильного тела, но он был уже мертв. Отчаяние, а затем мерзкий страх охватили присутствующих. Войдя в кладовую, они закрыли за собой дверь и стали стрелять наугад в железную перегородку, приподнятую вверх.
Тигры, вырвавшись из плена и увидев освещенный дневным светом вход в пещеру, ринулись с ревом туда и выскочили во двор. Первый зверь набросился на группу йигитов и разметал их, как котят. Затем он начал бросаться из стороны в сторону. Парни, ошеломленные внезапным нападением зверя, побежали. Охрана у ворот спряталась в будку. Только Ширин-Тадж-ханум, потрясая кулаками, с дикой радостью кричала:
— Золото! Золото! Ха-ха-ха!
Зверь в гигантском прыжке подмял под себя женщину и растерзал.
Выскочивший за первым второй тигр, не найдя во дворе ни души, огляделся и затрусил к воротам. Первый бросился за ним, и через минуту на улице разнесся рев и лай собак. Откуда-то, видимо, вдогонку зверям, посыпались выстрелы.
Не скоро опомнились йигиты от происшедшего, а когда опомнились, задумались: как могло случиться, что на Черного Джейрана напали тигры, — ведь на госпожу они не нападали, когда она заходила сюда прятать золото. Вскоре они поняли, что кладовая состоит из одной комнаты, перегороженной железной стенкой. В одной — ящики с золотом, в другой — тигры. Когда была необходимость, чтобы тигры находились рядом с золотом, госпожа сверху кидала на ящики кусочки мяса и поднимала рычагом вверх перегородку. Тигры перебегали к ящикам за мясом и перегородка опускалась. Если же нужно было войти в кладовую, то Ширин-Тадж-ханум делала наоборот: бросала мясо во вторую половину кладовой — тигры уходили, стенка опускалась и госпожа входила. Повяли теперь они и откуда доносились странные стоны. Это голодные звери подавали в подземелье свои мощные голоса, требуя мяса. Черный Джейран по злобе и беспощадности госпожи Ширин-Тадж-ханум стал их жертвой. Погибла и сама госпожа в безумном злорадстве.