Морфы
Шрифт:
Все только успевали следить за моими беспорядочными скачками по комнате. Аня перестала жевать, а Анна Васильевна только всплескивала руками. Остальные же сидели открыв рты, даже маленький скептик Мортимер.
– И после этого ты говоришь, что не подходишь на роль старосты?
– возмущенно спросил Сергей, когда я остановилась и устало привалилась к кафедре.
– Вообще-то она права, - неожиданно помощь пришла от Мортимера.
– Если эти сны продолжаться, то сновидец может всерьез поверить в её смерть, и тогда она умрет во сне. По-настоящему. То есть, в реальности она останется жива, но во снах её больше не будет.
– Я... я перестану быть морфом?
– уточнила я. Голос мой дрогнул, и я ни на мгновение не сомневалась в том, что Морт откуда-то знает это, а не придумал, чтобы меня попугать.
– Нет, - Мортимер скривился.
– Ты перестанешь быть. Просто навсегда потеряешь мир снов. Будешь спать, и ничего тебе не будет сниться. И всё.
Я не помнила, как добралась до кабинета Кошмарыча. Наверное, просто выскочила в коридор и дернула первую попавшуюся дверь. Иногда это срабатывало, сработало и сейчас. Черный рыцарь не выглядел удивленным, увидев меня. Скорее как человек, который бы утомленно закатил глаза, если бы позволял себе такие эмоции.
– Это правда?
– спросила я, не удосуживаясь проявить вежливость и поздороваться. Впрочем, мастер кошмаров всегда прекрасно обходился без этих реверансов. Вот и сейчас он не стал даже лицемерно делать вид, что не понимает, о чем речь.
– Такая вероятность существует, - медленно произнес он.
– Если морф начинает слишком часто снится одному человеку, то их сны становятся тесно связаны. Но могу тебя успокоить, Ольга, такое случается редко. Куда скорее вероятность, что у тебя не будет другого пути кроме как в мои ученицы. Насколько я помню, тебя это тоже расстраивало.
– Но не так, как шанс вообще не видеть снов!
– отрезала я. Наверное, это было грубо, потому как бровь Кошмарыча чуть дернулась — признак нескрываемого изумления.
– Не думаю, что это серьезная угроза, - тем не менее продолжил объяснять мастер.
– Во-первых, два сна — это еще не часто это могло быть простым совпадением.
Я прикусила язык, не желая обзавестись еще одним черным значком и головомойкой по поводу моего выступления в виде недоделанной Жанны Д'Арк.
– Во-вторых, мой брат высказал свои сомнения по поводу того, что ты сумеешь умереть настолько естественно, что этот сновидец поверит в реальность твоей смерти. Если честно, актерская игра — это не для тебя.
– Вы так не говорили, когда я была лицом в вашем кошмаре, - уязвлено заметила я. Прозвучало довольно двусмысленно, но Кошмарыч, разумеется, прекрасно понял, о чем я. Вот такую память себе хочу! Я уверена, что за эти несколько месяцев у него сотни кошмаров были поставлены, а он помнит, о чем я говорю!
– Не будем делать вид, что твой поступок был продиктован желанием напугать того сновидца, - сухо заметил мастер.
– Просто для него сработал внутренний триггер, а тебе просто повезло. И, разумеется, если ты совершенно случайно умрешь так же уверенно, что у сновидца не будет никаких других вариантов, ты можешь умереть для сновидений. Но для этого надо бы еще и куда лучше знать сновидца, и для него ты должна стать не просто навязчивым сном.
Кажется, я снова немного покраснела. Андрей пытался меня спасти и кричал, что любит — это подходит или нет? А я? Я куда чаще, чем мне хочется, думаю о нем, и чудо еще, что мне не пришло до сих пор в голову присниться ему самостоятельно, не дожидаясь, когда меня выдернет в кошмар.
– Ты должна сообщать о каждом кошмаре с твоим участием, - Кошмарыч чуть наклонился вперед, его серые глаза сузились, словно он пытался прочитать что-то на внутренней стороне моего черепа. Не самое приятное чувство, к слову.
– Особенно со смертельным исходом. Хотя зачет Кощей тебе поставил и пообещал, что умереть от факта смерти во сне тебе больше не грозит. Он на это поставил собственную жизнь, поэтому я на твоем месте бы не обольщался — Кощей ежедневно умирает по дюжине раз.
– Вы ему завидуете?
– неожиданно для себя предположила я, и тут же прикусила язык. Потому что нельзя спрашивать такое у своих учителей. А еще потому что это правда.
На крошечное мгновение глаза мастера Кошмаров расширились, и его лицо вновь приобрело отстраненное выражение.
– Иди и постарайся не умереть хотя бы сегодня, - произнес он спокойно. Дверь за моей спиной открылась, так что вариантов у меня не было. И я побрела по коридору, искусственно вызывая в голове видения аппетитных булочек и пирожных — мне очень нужно было попасть в библиотеку.
С этим я справилась, как и с напутствием Кошмарыча. Так что взяла учебники по природе запахов и вкусов во сне, и позволила себе проснуться. Я некоторое время просто лежала без сна, а потом встала и побрела на кухню. За окном медленно кружил снег, и я некстати вспомнила, что всего через несколько дней начнутся новогодние праздники. Первая наша сессия должна была начаться сразу после праздников, а вот на них всех свободных морфов занимали в удивительных снах о всевозможных волшебных дедах, трудолюбивых эльфах или снеговиках, оленях и прочей праздничной атрибутике. И ладно бы это всё снилось только детям! В коридоре весили объявления по тому, в какие сны требовались эти герои, и я довольно сильно удивилась тому, как много таких снов готовится для взрослых. Странно, но только подарки тем от Санты или Перр Ноэля требовались другие, в остальном вера в чудо во снах трансформировалась в нечто невероятное.
Я еще немного посмотрела на снег, после чего вернулась в кровать и заснула, чтобы оказаться рядом со списком вакансий и записаться на все праздники вперед. Конечно, у меня еще не было опыта в работе со своей внешностью, та что рождественский эльф из меня вышел бы с натяжкой, а вот Снегурка получалась идеально. К тому же это давало мне возможность поработать в снах совсем другой направленности, светлых и веселых. И самых вкусных и радостных — детских. После таких снов и сам остаешься в приподнятом настроении — я это помнила, и впервые за долгое время пожалела Жюля, который, будучи теоретиком, по снам обычных людей не ходил.
Если бы мне удалось избежать попадания в историю ближайшие пару дней, то потом стало бы проще — во время новогодней суматохи меня не выдернуть в другую реальность, об этом нам рассказывала Картина Георгиевна — все преподаватели Университета были задействованы в этой толкотне и легко контролировали пространство и время пластичной реальности сна.
Но вот что странно — всё это мне напомнило о совсем другом, никак не связанном со снами и праздниками. И об этом мне нужно было поговорить с кем-то реальным, из того, другого мира.