Моров. Том 1 и Том 2

Кощеев Владимир

— Внешнее повреждение я уже заметил, — произнес он. — Снимите, пожалуйста, защиту, и я смогу приступить к оценке.

Наверное, предполагалось, что я должен удивиться его информированности. Однако мне прекрасно виден артефакт в кармане собеседника, позволяющий определять наличие магии в некотором радиусе.

Не самые полезные чары, на самом деле. Да, ты можешь узнать, что рядом магия. Но при этом ты понятия не имеешь, какая именно.

Другое дело, что в работе реставратора таких подробностей знать и не нужно.

— Хорошо,

Евгений Семенович, — ответил я, жестом отключая чары на заборе.

Не говоря ни слова, мастер тут же приступил к осмотру поврежденного участка забора, а я наблюдал за его работой. Было видно, что мужчина точно знает, с чем работает. Из своего саквояжа, который он принес с собой, Евгений Семенович периодически извлекал инструменты и оборудование.

Я в таких вещах не разбирался, потому выглядело это, как минимум, убедительно. Мастер произвел замеры, сделал несколько чертежей в блокноте, и через четверть часа всей возни, озвучил итоги:

— Итак, Иван Владимирович, — заговорил Евгений Семенович, — ковка старая, хорошего качества металл. Я знаю, где можно изготовить такую же часть, чтобы заменить поврежденный участок. Все размеры у меня есть. К сожалению, сохранить пролет не выйдет, нам придется вырезать его целиком.

— Зачем? — уточнил я.

— Микротрещины, — пожал плечами реставратор. — Глазом они, казалось бы, не видны. Однако через несколько лет эксплуатации начнется неизбежная деформация, и тогда вам все равно придется менять всю секцию. И то только в том случае, если забор не начнет ломаться под весом отваливающейся части, потому что тогда повреждение пойдет дальше. Благо что теперь не нужно будет ковать все вручную, и мы просто отольем нужный металл по форме. А уж заменить готовую секцию — вопрос пары часов, если учитывать время на перекуры.

— Звучит оптимистично, Евгений Семенович, — вежливо улыбнулся я.

— Не настолько, как хотелось бы, Иван Владимирович, — ответил тот. — На изготовление нужной вам секции уйдет день, еще день на доставку, и день на работу. Считайте, три дня как минимум придется потратить. Кстати, чары можете активировать.

Я кивнул, усилием воли вновь включая защиту на заборе.

— Я готов потратить столько времени, Евгений Семенович, — произнес я, глядя на специалиста, закрывающего свой саквояж.

— Тогда ждите звонка послезавтра, — ответил он. — Я позвоню, как только секция будет готова. До свидания.

— Всего доброго, Евгений Семенович, — попрощался я, закрывая за ним калитку.

Как же приятно, когда люди действительно делают свою работу! Каких-то три дня, и забор будет как новенький. Чертовски приятные новости.

Оставшись предоставленным самому себе, я вернулся в кабинет, и сел в кресло, разглядывая подаренную Леонидом Викторовичем шкатулку. Что мог преподнести мне глава рода Легостаевых?

Взяв коробочку в руку, погладил лакированные грани и откинул крышку. На бархатной подложке разместилась маленькая

фотография. Не узнать людей на изображении было невозможно.

Карточка была прямиком из прошлого века — черно-белая, немного пожелтевшая. На ней застыли с улыбками два молодых человека лет двадцати пяти. Александр Васильевич Моров и Леонид Викторович Легостаев, оба в униформе, демонстрируют только что полученные наградные знаки.

У деда уже отсутствовала рука, так что угадывать, за что их наградили, было не нужно. Кровавая Баня.

Перевернув фотокарточку, я взглянул на надпись, оставленную рукой деда.

На память о нашей дружбе. А. В. Моров.

Усмехнувшись, я положил фотографию обратно в шкатулку и вернул ее на столешницу. Намек главы рода Легостаевых был яснее некуда — мне предлагали дружбу. И в качестве доказательства, что она возможна, зашли с выигрышной карты.

Я дворянин и не могу пренебрегать памятью предков. Да и не хочу, откровенно говоря. С другой стороны, кроме этой фотографии Легостаевы никак не проявили реального интереса к равноправным отношениям с родом Моровых.

Отложив вопрос на потом, я вернулся в свои покои и приступил к созданию третьей запонки. Пускай магия еще и не восстановилась до конца, однако подготовить артефакт мне это не помешает. К тому же все равно скоро должен появиться Венедикт Кириллович, так что других занятий у меня пока что нет.

А пока руки были заняты, я обдумывал, что реально могу предложить Солнцевым. Ассортимент заклинаний, которые я знаю, по местным меркам огромен, но подавляющее большинство чар мне пока что не доступны. А та магия, которую я могу себе позволить, не слишком эффективна.

Впрочем, когда лимузин Венедикта Кирилловича подъехал к воротам моего особняка, у меня уже имелся небольшой список артефактов, которые мне вполне по силам изготовить в имеющихся условиях.

— Яна, открой ворота, — распорядился я, выходя на крыльцо особняка.

— Слушаюсь.

Лимузин с гербами Солнцевых въехал во внутренний двор медленно — было заметно, что водитель не слишком уверенно чувствует на таком маленьком пространстве. Оно и понятно, у особняка самих Солнцевых столько простора, что только на подъезде к главному зданию можно три моих участка целиком уместить.

С другой стороны, положение обязывает. Венедикт Кириллович просто не мог себе позволить нанести официальный визит к другому главе рода, каким я официально являюсь, на чем-то менее впечатляющем, чем эта одиннадцатиметровая машина. Мы живем в социуме, и у него есть свои законы, которые большинству приходится соблюдать.

Наконец, автомобиль замер, и ворота за ним закрылись. Шофер выбрался наружу, прошел к пассажирской двери на другом конце лимузина и, открыв ее с глубоким поклоном, не менял своего положения, пока Венедикт Кириллович, опирающийся на всю ту же трость, не вышел наружу.