Морские битвы Первой мировой. Трагедия ошибок

Больных Александр Геннадьевич

3-я эскадра ББ «Канопус» КР «Дартмут», «Дублин», 2 эсминца, 2 траулера

4-я эскадра КР «Сапфир», «Аметист», 12 траулеров

5-я эскадра ББ «Агамемнон» 10 эсминцев, 5 траулеров

6-я эскадра ББ «Жоригиберри», «Анри IV», «Шарлемань», БрКр «Латуш-Тревиль», «Жанна д'Арк», КР «Аскольд», 12 эсминцев

7-я эскадра 4 эсминца (блокирует Смирну)

Тем временем продолжались обстрелы турецких позиций. Вот как проходил день на броненосце «Лондон»: «В 8.00 сыграли боевую тревогу, и мы вошли в Дарданеллы. Впереди нас шли эсминцы и тральщики, а за нами в кильватер — „Принс оф Уэлс“.

Форты на европейском берегу сразу открыли огонь по маленьким судам и добились нескольких попаданий. Мы ответили из 152-мм орудий левого

борта, и они прекратили огонь. Нам показалось, что маяк на мысе Хеллес используется этими фортами в качестве наблюдательного пункта, и мы уделили ему немного внимания. Мы обстреляли его из 152-мм орудий, добились нескольких попаданий, но не сумели разрушить башню. На сей раз турки набрались мужества, и скрытые на южном берегу батареи обстреляли нас. С северного берега стреляли гаубичные батареи. Именно они добились единственного попадания. Снаряд попал в привальный брус примерно в 10 футах позади каземата Y3, но не взорвался. Так как он падал под большим углом, то не пробил борт. Появился один из наших аэропланов и начал корректировать наш огонь. В результате мы накрыли одну из азиатских батарей, и она быстро прекратила огонь. Мы также прекратили огонь и немного отошли к выходу из пролива. Команда была отправлена обедать повахтенно.

К концу обеда на северном берегу противник начал проявлять признаки активности. Две 12-фунтовки левого борта с собранными наспех расчетами открыли по нему огонь. Стрельба была исключительно точной, и всякое шевеление прекратилось. После обеда мы снова разошлись по боевым постам и приготовились нанести решительный удар по маяку.

Приблизившись на расстояние 2000 ярдов, мы открыли огонь из носовой башни. Первые 2 попытки выстрелить завершились осечками. Но с третьего раза башня открыла огонь. Уже второй снаряд попал прямо в маяк. Аэроплан улетел на базу за бензином, поэтому до вечера мы вели только спорадический огонь из 152-мм орудий. В 18.00 сыграли отбой, и мы отправились спать».

Вот такая идиллическая картина, очень слабо напоминающая войну.

25 апреля флот де Робека высадил первые 29000 человек на 5 плацдармах вокруг мыса Хеллес и Габа Тепе, используя корабельные шлюпки и катера — специализированных десантных судов не существовало в природе. Если высадка под огнем противника начинается с команды «Весла на воду!» — добра не жди. Мы остановимся только на описании высадки на участке V — возле Седд-уль-Бахра, где англичане попытались сымпровизировать нечто вроде пехотно-десантного судна будущего. Попытка оказалась не слишком удачной. Владычице морей явно не хватало «эльпидифоров», которые Черноморский флот готовил для высадки на Босфоре.

Первые споры разгорелись относительно времени высадки. Генерал Гамильтон считал, что десант следует высаживать в темноте, хотя при этом десантники лишались поддержки корабельной артиллерии. Моряки возражали совершенно справедливо, даже многие годы спустя ночная высадка оставалась исключительно сложным и рискованным предприятием. Но при высадке днем транспорты с войсками и тяжелой артиллерией могли попасть под огонь вражеских батарей. Поэтому было принято компромиссное решение — высадить на рассвете авангард, а резервы и артиллерию высаживать уже после захвата плацдармов.

Высадку на участке Y генерал Гамильтон рассматривал как демонстрацию, чтобы отвлечь внимание турок. Высаженный здесь при поддержке броненосца «Голиаф» отряд полковника Мэтьюза не встретил сопротивления и без труда продвинулся вглубь полуострова. Однако там он был встречен штыковой контратакой турецкой 9-й пехотной дивизии, отошел к побережью и в ночь на 26 апреля был эвакуирован. Свою задачу отряд выполнил и отвлек на себя часть сил турок.

Высадку на участке S в бухте Морто прикрывал броненосец «Корнуоллис». Эта высадка тоже должна была иметь демонстративный характер, однако здесь десант зацепился за берег и удержался.

Главной считалась высадка у Седд-уль-Бахра на участке V. Ее прикрывала

почти вся 1-я эскадра контр-адмирала Уимза, так как здесь укрепления турок были наиболее сильными.

Для высадки на участке V был выбран бывший угольщик «Ривер Клайд», на котором размещалось до 2100 солдат Мюнстерского и Дублинского фузилерных полков.

Командование высадкой должен был осуществлять капитан 2 ранга Унвин, командир эсминца «Гусар». По плану «Ривер Клайд» должен был идти к берегу, пока не сядет носом на грунт. Пароход вел на буксире мелкосидящую паровую шаланду. Буксировка производилась с помощью выстрела, вываленного с левого борта. После остановки транспорта шаланда должна была пройти вперед и выброситься на берег. Чтобы заполнить промежуток между шаландной и пароходом, «Ривер Клайд» вел с собой с каждого борта лихтеры. На эти лихтеры солдаты высаживались через широкие полупортики, вырезанные в бортах парохода. Для прикрытия высадки на полубаке «Ривер Клайда» были установлены пулеметы со стальными щитами. Вот на что приходится идти, когда нет под рукой ни LCI, ни LCT! Но даже это не помогло, в считанные минуты 2 головные роты были практически уничтожены, хотя все-таки англичане зацепились за берег. В этом кровопролитном бою 7 человек заслужили Крест Виктории, высшую британскую военную награду.

Высадка на участках W и X, которую прикрывали броненосцы «Свифтшур» и «Имплейкебл», прошла не без потерь, но в целом удачно. Более того, эти 2 отряда сумели соединиться в первый же день операции.

Австралийцы, как они того и желали, получили свой собственный участок высадки, севернее основных плацдармов. Части АНЗАКа высаживались в районе Габа-Тепе при поддержке кораблей 2-й эскадры контр-адмирала Тэрсби. Здесь, как и в других пунктах, завязались ожесточенные бои, сопровождавшиеся огромными потерями. За свою «самостийность» австралийцы заплатили очень дорого.

Корабли проявили исключительную отвагу, поддерживая десантников. Когда адмирал Тэрсби приказал броненосному крейсеру «Бекчент» подойти к берегу и подавить турецкую батарею, капитан 1 ранга Бойль поступил в духе традиций старого флота. Дав машинам самый малый ход, он двигался, пока форштевень крейсера не коснулся дна.

Лишь тогда он открыл огонь всем бортом и подавил батарею. «Я не нахожу достойных слов, чтобы описать поведение моряков», — писал командир корпуса генерал Бердвуд.

Приведем свидетельство очевидца, служившего на броненосце «Лорд Нельсон»: «25 апреля. Подъем до рассвета. В 3.15 снялись с якоря и направились к Дарданеллам, чтобы прикрыть высадку наших войск. Начали день с сильнейшего обстрела Седд-уль-Бахра. Форт уже был разгромлен ранее, но противник мог подвезти новые орудия во время передышки, которую мы им дали. Они также хорошо окопались вокруг деревни. Это был очень крепкий орешек. Наши войска наступали под огнем. Им пришлось много драться, чтобы зацепиться за берег. Расход снарядов показывает, что и мы не бездельничали — 35 снарядов 305 мм, 84 — 234 мм, 1124 — 12 фн. Мы закончили стрельбу в 20,30, проведя в бою 16 часов.

26 апреля. Разошлись по боевым постам сразу перед рассветом, чтобы задать туркам еще раз. Я слышал, что нашим войскам ночью пришлось туго.

Турки предприняли несколько атак, но были отбиты. В первой половине дня наши части, которые получили подкрепления, начали наступление. После полудня они захватили деревню. Мы выпустили 4 снаряда 305 мм, 15 — 234 мм, 400 — 12 фн. По сравнению со вчерашним, день прошел спокойно».

Одновременно французская бригада высадилась на азиатском берегу возле Кум-Кале при поддержке кораблей адмирала Гепратта. Французы достигли полной внезапности, но из-за собственной неорганизованности подарили туркам передышку, и те успели подтянуть резервы. Как и в других местах, десант был остановлен на побережье, при этом целая рота сенегальских стрелков попала в плен. 26 апреля десант под огнем турок был принят обратно на корабли и высажен на участке V.