Морские твари
Шрифт:
Привлеченные шумом, в конце зала показались еще два аквамена. У одного был винчестер, у другого – ручной пулемет. Едва ли они охраняли местную крокодилью ферму – просто случились рядом. Где одна атлантическая тварь, там всегда где-то рядом и другая. Наемники кинулись в разные стороны, когда длинная пулеметная очередь разорвала ступени эскалатора у них под ногами.
Эль Капитано залег на бетонном карнизе над эскалатором и открыл огонь по противнику короткими расчетливыми очередями. Огненная строчка по диагонали перечеркнула живот твари с пулеметом, и та мигом выбыла из стрелкового состязания. Высунувшись по пояс из своего укрытия, ихтиандр с помповым винчестером попытался снять Матвеева, но за мгновение до выстрела его достала Бандана, с
Тем временем самые энергичные крокодилообразные рептилии уже достигли торчавших из воды ступеней эскалатора, на котором укрепились наемники, и полезли наверх. Ребята Матвеева наконец включили мозги и встретили наседавших тварей дружным залпом из всех стволов. Как и предсказывал командир, стрельба в упор оказалась гораздо эффективнее одиночного огня по площадям. Во-первых, нижняя часть головы и брюхо атакующих тварей, старательно карабкавшихся на ступеньки, не были защищены панцирем… ну и, собственно, этого оказалось вполне достаточно, чтобы не искать никакого «во-вторых». Крокодилья плоть разлеталась кровавыми брызгами, и вскоре в акватории первого этажа Башни Трампа не осталось ни одной живой твари, кроме людей. По воде лениво расползалось огромное кровавое пятно.
В противостоянии со свинцовым дождем биологические боевые машины атлантов неизменно проигрывали. Но когда этой агрессивной биомассы было слишком много, а так случалось очень часто, людей не спасал никакой свинцовый дождь. Эль Капитано пару раз был свидетелем такой самоубийственной банзай-атаки, в результате которой штурмовики атлантов, буквально закидав противника собственными трупами, сносили к черту оборонительные ряды людей. Основная проблема тут состояла в том, что атланты никогда не испытывали особой нехватки в живой силе, которой они затапливали чужие огневые точки. Биологическое оружие не стоило им ничего, оно росло само по себе, и росло быстро, поэтому сколько боевых тварей погибло во время атаки, инопланетян не волновало: они всегда могли наплодить новые полчища послушных монстров.
Оскалившись, секретарь Хадсон принялся поливать пулями кладки крокодильих яиц, и делал это до тех пор, пока Матвеев не велел ему прекратить истерику.
– Ладно, – хрипло произнес Эль Капитано, когда последняя морская тварь в холле Трамп-тауэр всплыла кверху брюхом. – Теперь все делаем очень быстро. Если даже нашу канонаду не услышал какой-нибудь патруль, то сюда все равно уже движутся собратья этих акваменов.
Бандана угрюмо кивнула. Подразделения морских тварей были ментально связаны между собой, и если одна группа штурмовиков погибала, к этому месту тут же устремлялись другие, чтобы разобраться, в чем дело, и покарать противника. Угроза повторного нападения атлантов была куда серьезнее, чем встреча с патрулем – Матвеев был уверен, что устроенная ими канонада вряд ли оказалась сильно слышна за пределами здания. Вот если бы дело происходило на пустынных улицах Нью-Йорка, многократно отраженный эхом от стен небоскребов и распространившийся по обширной водной поверхности звук стрельбы непременно услышали бы издалека.
– Команда аквалангистов остается здесь, – распорядился Федор. – Готовьтесь к погружению, готовьте оборудование. Если нагрянут морские гости, попытайтесь их остановить. Не получится – отступайте наверх, по лестницам они ползают плохо. Если заглянет на огонек миротворческий патруль, сдавайтесь ко всем чертям, не изображайте капитана Бишопа. Папаша Пак вас потом вытащит, скорее всего. Только нас не палите, и плоты тоже. В оба смотреть! Остальные с мистером Хадсоном – наверх за ключами…
«Остальными», кроме него самого и мистера Хадсона, оказались метис Тремоло, Мюрич Макфарлейн и голубовласая хакерша Каста.
Подъем вышел утомительным. Несколько нижних этажей Трамп-тауэр занимали отсыревшие офисы, несколько кафе,
Эль Капитано опасался, что солидную дверь на пожарной лестнице, ведшую на элитные уровни, придется взрывать, и даже припас пару зарядов, однако та оказалась распахнута настежь и даже заклинена. Видимо, в тот момент, когда вал исполинского цунами уже вошел в Нью-йоркскую бухту, отсюда в панике бежали люди. Не факт, что сами миллиардеры и звезды, но в их апартаментах наверняка было полно обслуживающего персонала. Возможно, одним из этих беглецов был и мистер Хадсон. Хотя нет, едва ли кто-то из тех, кто пешком убежал из Трамп-тауэр, сумел пережить удар волны цунами полуторакилометровой высоты. Миллиардер Маттесон, босс Хадсона, не сумел вот, хотя убегал в машине представительского класса с личным шофером.
В любом случае путь в покои бывшего босса Хадсона был открыт, и наемники Папаши Пака спокойно проникли внутрь.
Брошенные апартаменты Маттесона будоражили воображение, однако Матвеев не сказал бы, что они так уж фантастичны, как ему представлялось в Лас-Вегасе. Скажем так: апартаменты миллиардера не превосходили потенциальный домик Эль Капитано в Крыму (или под Ханчжоу) во столько же раз, во сколько банковский счет миллиардера превосходил банковский счет Эль Капитано. Матвеев вполне понимал, конечно, что на каком-то этапе фантазия супербогатого человека, выстраивающего себе комфортную жизнь, неизбежно заканчивается – даже если не упрется в какие-нибудь золотые унитазы или бассейны с прозрачным полом на балконе пентхауса.
Бассейнов у миллиардера Маттесона не было. Да, имелась ванна-джакузи такого размера, что ее можно было перепутать с небольшим прудиком, но и только. Да, гигантская столовая сообщалась с кухней через широкую барную стойку – но у себя в домике Матвеев для понту сделал бы все примерно так же. Да, потолки оказались весьма высокими, да, было много свободного пространства, да, на стенах висели картины, даже издали источавшие аромат подлинности – но вот в общем-то и все. Современная промышленность создала множество дешевых отделочных материалов, на первый взгляд не отличающихся от благородных, а уникальные изыски дорогого дизайна обычно оставляли Федора равнодушным. Возможно, ковровое покрытие в спальне стоило неимоверных денег, но Матвеев не мог различить этого на глазок и, соответственно, совершенно не комплексовал по этому поводу.
Из окна, вероятно, открывался в свое время волшебный вид на Центральный парк и окрестности, но теперь там было огромное озеро – и, хоть этот пейзаж тоже представлялся довольно впечатляющим, Эль Капитано ни за что не заплатил бы за него бешеные деньги, как бывшие здешние обитатели.
Он помнил, что когда-то, еще в прежней жизни, вид на Центральный парк из окна квартиры при прочих равных условиях добавлял к стоимости недвижимости лишние сотни тысяч и даже миллионы долларов – тогда, когда доллар еще чего-то стоил. Чтобы легче было понять современному человеку: вид на Центральный парк стоил лишних сотен тысяч и даже миллионов юаней. Смешно звучит, конечно, в то время как шикарный особняк на берегу Байкала с видом на девственную сибирскую природу стоит всего полмиллиона новых рублей, Матвеев уже приценивался. Теперь элитная недвижимость в затопленном Нью-Йорке не стоит ничего вообще, хоть с видом, хоть без вида.
– Вот тут и обитали небожители, – благоговейно произнес Хадсон, шлепая по липкой зеленой грязи, в которую превратилось ковровое покрытие.
– Мне насрать, – лениво отозвался Эль Капитано, уже понявший, что элитным апартаментам поразить его воображение сегодня не удастся. – Где ключ от ячейки?
– Сейчас. – Хадсон бережно провел ладонью за одной из картин, висевших в холле, перепачкав руку плесенью. – Подлинный Веласкес, между прочим.
– Мне насрать, – снова констатировал Матвеев. – Слишком большой, поврежден сыростью, малотранспортабелен, продать будет сложно. Не интересует.