Морские волки. Навстречу шторму (сборник)
Шрифт:
Лишь только я поднялся на корабль «Нева», ко мне явился король с каменным топором, который отдал нам за железный топор. Спустя несколько минут он возвратился и просил меня променять такой же топор на свинью. А поскольку король пожаловал к нам в такое время, когда мы были за столом, то его величество по моему приглашению сел вместе с нами обедать. Оладьи с медом он ел с большим удовольствием, а рюмки с портвейном выпивал досуха, хотя и морщился. По окончании обеда наш гость отправился в свое жилище уже навеселе.
14 мая. Утром пришел от королевы нарочный сказать мне, что если я пришлю свое гребное судно, то она со своими родственницами охотно посетит наш корабль «Нева», прибавив, что на лодках островитян ездить ей запрещено. Это сделано,
Как сама королева, так и другие были покрыты желтой тканью и намащены кокосовым маслом, которое хотя и придает телу лоск, но пахнет весьма неприятно.
Молодые женщины все недурны, а особенно невестка, мать того ребенка, которого островитяне почитают божеством. Она дочь короля, владеющего заливом Гоуме, и зовут ее Ана-Таена. Между ее отцом и свекром происходила почти непрестанная война как на суше, так и на море. Но с того времени, как сын короля Катонуа женился на дочери короля залива Гоуме, война на море прекратилась, потому что невеста была привезена по воде. Если, по каким-либо неприятным обстоятельствам, она вынуждена будет оставить мужа и возвратиться к родителям, то война, которая продолжается ныне только на суше, может возобновиться и на воде. Напротив, если она умрет в этой долине, то последует вечный мир. Этот договор так понравился островитянам, что все они единодушно признали виновницу общего покоя за богиню и, сверх того, положили почитать божествами и ее детей.
Как только наши гости уехали, королевский брат привез нам свинью за полученный им топор, а поросенка с целой лодкой кокосовых орехов – за одного селезня. Я очень доволен, что мне представился случай оставить на острове утку и селезня, которые, принеся нам прибыль, конечно, не будут бесполезны и своим новым хозяевам.
15 мая. Желая как можно более запастись съестными припасами, я и Крузенштерн, взяв с собой некоторых офицеров, поехали в небольшой залив Жегауа, находящийся около 3 1/2 миль [6 км] к западу.
Лишь только мы показались, жители окружили нас со всех сторон, мужчины с плодами и уборами, а женщины с разными растениями. Выйдя на берег, мы прямо пошли в королевский дом, где позавтракали и отправились осматривать местоположение губы.
Хотя за короткое время мы успели выменять до 60 ветвей бананов, свиней, которых, впрочем, здесь довольно много, достать никак не могли. Король сначала обещал обменять борова на топор, но затем передумал. Правда, торговля наша оказалась неудачной, однако же мы не могли считать эту поездку бесполезной. Напротив, благодаря ей нам представился случай осмотреть и описать небольшую, но прекраснейшую гавань, которая защищена от всех ветров. Вход в нее несколько узок. Но так как перед ним не более 21 сажени [38 м] глубины, то при безветрии или противных ветрах он весьма удобен для верпования [73] , а при южном ветре в этом не будет необходимости. У самых берегов эта гавань довольно глубока, особенно с южной стороны. Саженях в тридцати пяти от песчаной вершины глубина ее 2 1/2 – 3 сажени [4,5–5,5 м], чем же дальше, тем она становится глубже. При входе в нее есть небольшое селение и прекрасная речка, которую я назвал Невкой.
73
Верпование – передвижение судна при помощи завоза верпа (небольшой якорь).
16 мая, запасшись необходимым количеством кокосов и других растений, мы весь день готовились к продолжению предстоящего нам пути. Робертса за оказанные им многочисленные полезные для нас услуги я наградил холстом, железом и прочими нужными вещами, кроме пороха, хотя он и весьма настойчиво его просил. Мною было заведено непреложное правило не оставлять островитянам ни малейшего количества
17 мая в 5 часов поутру мы начали сниматься с якоря, а около 9 часов были уже под парусами. Ветер дул с берега, и потому мы несколько отошли от якорного места, но вскоре он совсем изменился. Ожидая такого изменения ветров, которое при наличии гор, окружающих залив, бывает почти постоянно, я велел заблаговременно приготовить катер с верпом и ялик для буксира. Видя, что при всем старании продвигаться вперед наш корабль тащило в противоположную сторону, мы должны были тянуться на завозах. В это время сильное течение влекло к берегу корабль «Надежда», шедший впереди нас, так что буруны показывались у него под кормой. Это обстоятельство заставило меня, оставив свои завозы, послать немедленно катер в помощь «Надежде». Когда он к нам возвратился, то я приказал завести три кабельтова на ветер, а к вечеру, поставив марсели, мы вышли в море при вихре с дождем.
Перед этим меня в последний раз посетил король. Он шутил насчет бывших у нас за три дня перед этим посетительниц, не исключая и своей жены, уверяя, что все они чрезвычайно довольны нами, а особенно богиня, которой я подарил золотой шнурок на шею. В это время оторвался бочонок, привязанный вместо томбуя [74] к верпу, по которому мы тянулись. Тотчас была отправлена лодка за водолазом, но еще до его прибытия мы зацепили за кабельтов кошкой (кошкой называется небольшой четырехлапый якорь с крюками, употребляемый для вылавливания чего-нибудь, находящегося в воде) и вытащили его. Король, весьма довольный нашим приемом, распрощался с нами обыкновенным образом, т. е. не говоря никому ни слова, и отправился домой со всей своей свитой.
74
Тамбуй – металлический или деревянный поплавок, служащий для указания места отданного якоря.
В 10 часов вечера, удалясь от берега на расстояние около 3 миль [5,5 км], мы легли в дрейф для подъема гребных судов и для ожидания корабля «Надежда», который оставался еще на якоре.
Я было забыл упомянуть о ракетах, пущенных вчера вечером с намерением узнать, за что сочтут их островитяне. Король уверял меня, что народ был приведен ими в чрезвычайное изумление, и сколько Робертс ни старался уверить их, что ракеты были пущены только для того, чтобы повеселить их, все бывшие тогда на берегу перепугались до смерти. Как только появился огонь, они решили, что эти ракеты – звезды, которые мы могли выпускать когда и куда хотим, и что они, не исчезая в воздухе, возвращаются к нам опять.
Глава шестая. Описание островов Маркизских и Вашингтоновых, особенно Нука-Гивы
Местоположение Маркизских и Вашингтоновых островов. – Описание острова Нука-Гивы. – Образ правления. – Обряды при погребении. – Табу
Мая 1804 г. Острова Маркизские: Фагу-Гива [Футу-Гива], Мотане [Сан-Педро], Тоу-Ата [Фаху-Ата], Гоива-Гова [Гиваоа, Ла Доменика] и Фатугу [Футу-Хугу] лежат, по проведенным мною лунным наблюдениям, между 138° 18' и 138° 55' з. д. и между 10° 30' и 9° 25' ю. ш. Первые четыре открыты в 1595 году испанским мореплавателем Алваро-Менданья де Неира, а последний – Куком. Вашингтоновы же острова – Уа-Боа, Уа-Гунга [Уахуга], Нука-Гива, Гиау и Фатуда – находятся к северо-западу от Маркизских. Из них первые три простираются в ширину около 35 миль [64 км], а в длину – до 40 миль (74 км). Они открыты в мае 1791 года Инграмом, начальником американского купеческого корабля из Бостона, шедшим к северо-западному берегу Америки. Хотя все эти острова составляют один архипелаг, но поскольку они стали нам известны в разные времена, то я и разделяю их на две части.