Морской разбойник. Морские разбойники
Шрифт:
Тогда капитан "Дельфина" приказал выкинуть французский флаг. Испанский флаг был снят, и белоснежные лилии кичливой Франции грациозно заколыхались по воле ветра.
Действие на этот настоящий вызов было мгновенное: едва успел незнакомый корабль заметить ненавистный ему флаг, как на его собственном флагштоке тотчас появился ответ в виде английского королевского штандарта, широкие складки которого величаво развернулись в воздушной синеве.
В то же время с его кормы взвился густой столб синевато-черного дыма — предвестник раскатистого гула тяжелого орудия, выстрел которого через секунду долетел до слуха экипажа "Дельфина".
— Ха-ха-ха! Наконец-то молодец выдал себя! — дико сверкая глазами, воскликнул Морской Разбойник. — Этот вызов, очевидно, пришелся не по душе. Пусть же их глаза вдоволь насладятся видом этого флага; мы не станем преждевременно отнимать это удовольствие. Однако, — прибавил он несколько озабоченно, и недоброе выражение мелькнуло на его красивом лице, — он и в самом деле не уступает нам в быстроте хода и рассекает волны так же бодро, как сокол рассекает воздух. Разве он пользуется репутацией быстрого ходока?
— Да, сэр, и нам едва ли удастся уйти от него на большое расстояние, — промолвил Вильдер. — Я отлично знаю, какова может быть быстрота его бега, коль он пустит в ход все свои силы. Это один из самых быстрых килей, какими вправе гордиться английский флот. Слышите? — прибавил он. — Вот уже начинают раздаваться удары барабана: фрегат, очевидно, готовится к бою с нами. Мы едва ли можем льстить себя надеждою выйти победителями из этого сражения, а потому я серьезно советую вам, капитан, воспользоваться, не теряя ни минуты, тем расстоянием, какое пока еще отделяет нас от врага, и постараться во что бы то ни стало уйти от него.
— Нет, Вильдер, — возразил пират твердо и решительно, — нет, я не могу последовать вашему доброму совету и не последую. Не думайте, что я намеренно умаляю опасность схватки с подобным врагом; этого я вовсе не делаю, но однако я не считаю его настолько сильнее меня, чтобы видеть в бегстве безусловную необходимость. Взгляните только на моих боевых молодцев. Между ними найдется много из числа тех, которые дрались рядом со мною в ту памятную бурную ночь и, стало быть, уже имели возможность испытать мощную силу нашего будущего противника. А между тем вы все-таки не найдете среди них ни одного, кто бы отказался принять участие в предстоящем кровавом бою. А потому последуемте-ка лучше примеру грозного неприятеля и очистим палубу для сражения.
Опечаленный словами пирата и борясь в душе с самыми разнородными чувствами, Вильдер скрепя сердце приступил к исполнению полученного приказания, хотя и не смог совладать с собою настолько, чтобы скрыть легкий трепет,
звучавший в его голосе, когда он начал делать необходимые распоряжения.
Правда, поведение молодого моряка не подавало ни малейшего повода к каким бы то ни было подозрениям относительно храбрости и мужества; напротив, глаза его горели огнем воодушевления, щеки пылали, и весь он, казалось, был проникнут духом неустрашимой отваги.
А между тем взгляд его то тревожно устремлялся на идущий по их следам корабль, то опять переносился на капитана "Дельфина", что не замедлило обратить на него внимание подозрительных матросов, шепотом сообщавших друг другу свои догадки, сопровождая их далеко не лестными для Вильдера замечаниями. Скоро и сам Морской Разбойник начал время от времени удивленно поглядывать на своего старшего лейтенанта.
Впрочем, все эти разнородные душевные ощущения, видимо, волновавшие нашего героя, мгновенно приглушились чувством долга, когда на "Дельфине" раздался первый удар барабанного боя.
А эти боевые звуки, словно электрический ток, подействовали на буйных и алчных матросов: смех, болтовня, шум — все мгновенно стихло, уступив место глубокому безмолвию. А затем каждый из них поторопился занять назначенный ему пост. Молодцы, занятые до сих пор той или другой ничтожной работой или просто глазевшие с праздным любопытством на приближавшийся корабль, мигом разошлись по местам. Пушкари поместились возле своих орудий и принялись приготовлять боевые снаряды, необходимые для безостановочной стрельбы, и размещать их таким образом, чтобы иметь под рукой во время сражения.
Арсенал был открыт; оружейные ящики опустошены; пики, алебарды, топоры розданы воинам, которым предстояло действовать при абордаже. Словом, все необходимые приготовления совершались с величайшей осмотрительностью и тщательностью, принимались всевозможные меры, чтобы встретить врага как следует, в полном вооружении. После этого младшие офицеры явились с докладом к старшему лейтенанту корабля.
Выслушав их рапорт, Вильдер, в свою очередь, отправился с докладом к командиру "Дельфина", который на короткое, впрочем, время покидал палубу. Теперь же он опять стоял на своем прежнем месте, на шканцах. И он тоже, насколько можно было судить по его внешности, приготовился к жаркой и кровавой схватке.
Сняв свою фуражку, он стоял теперь с непокрытою головою, и длинные, густые кудри его развевались по воле ветра. Но подле него, на полу, лежало нечто вроде кожаного шлема, своеобразная форма которого должна была придавать лицу странный, необычный вид. Этот шлем в глазах подчиненной разбойнику команды имел большое значение: надетый на голову Морского Разбойника он служил верным признаком его непоколебимого решения принять вызов врага и вступить с ним в бой. Но пока шлем оставался без употребления, никто не знал, последует сражение или нет.
Вот почему сотни зорких глаз жадно впивались теперь в лицо пирата в надежде прочесть на нем его настоящие намерения. Но, увы! Надежды их оставались пока тщетными. Морской Разбойник, очевидно, считал за лучшее не обнаруживать до поры до времени своих намерений.
ГЛАВА XIII
Капитан Говард
Весь экипаж находился на своих постах в молчаливом ожидании. Не слышно было даже приказаний, так как все распоряжения уже были сделаны, и тяжелая тишина, нависшая над палубой, прерывалась иногда скрипением рей и плеском волн о носовую часть корабля.