Мошенник на Поле Чудес
Шрифт:
– Неужели?
– всплеснул ладошками Колобок.
– Вот удача-то! Да вы себе не представляете, какой ценный материал вы собой представляете! Не обижайтесь - так уж принято у людей искусства называть хранителей живой памяти.
Старушки зарделись от такого обращения. Да их живыми мумиями назови, и то - только обрадуются!
– И вы все помните, что происходило в этом районе на вашей долгой памяти?
– продолжал играть в поддавки Колобок.
– А как же, на то она и память, чтоб ничего не забывать, - закивала вторая старушка.
– Вот, сидим на
"И как ему только не надоест все это слушать?
– подумал Ларик.
– Одно и то же, одно и то же!"
Но, видимо, ради дела Колобок был готов ещё не то выслушать.
– Да, жизнь у вас была - летописцам впору сидеть, не разгибаясь, тысячу лет, - покачал он лысой головой.
– Или, как сейчас модно говорить, все надо заносить в компьютеры.
– Да господи, какие коплютеры?
– отмахнулись старушки.
– Все перед глазами, все как живое...
– И вы можете рассказать, что происходило в этом парке до войны, до самой войны?
– вкрадчиво поинтересовался Колобок.
Старушки не заметили его фальшивого тона.
– Ну, вот Зинаида чуть попозже сюда переехала, в войну, - сказала самая старая, в детской панамке.
– А мы и до войны тут жили. И работали на Тушинском авиационном заводе, и эвакуировали его, и возвращали... Ой, не приведи господи вспоминать!
– снова завелась она.
– А в этом парке, в усадьбе никто не работал?
– ближе к делу подкатывался Колобок.
– Нет, милый, тут во время войны госпиталь оборудовали, не пришлось нам тут работать. А до войны какой-то музей, что ли, был.
– Вот-вот, именно музей, - встрепенулся Колобок.
– А почему он, интересно, после войны так и не открылся, а? И куда экспонаты делись?
– Вот этого не скажем, врать не будем, - дружно пожали плечами старушки.
– Кто ж его знает, что почему открылось, закрылось, чего куда делось? Это начальство решало, ему виднее. Хорошо хоть, что красоту-то эту не повывели, дворец-то не разрушили, парк не вырубили!
– А вы поспрашивайте своих знакомых, может, кто и помнит, куда что девалось, - не унимался Колобок.
– Нам для фильма это так важно, так важно! Если б нашелся кто-нибудь, кто мог бы проконсультировать, если б нашелся... Цены бы не было его свидетельствам!
– А нам что, мы поспрашиваем, поразузнаем, - согласилась старушка в панамке.
– Спрос не бьет в нос. Работал тут один старик сторожем - почитай, всю жизнь. Может, и до войны работал. Только вот перестал он заходить сюда. Давненько не видели его. Может, и помер уже...
Колобок даже заерзал от нетерпения на скамейке.
– Поспрашивайте, поспрашивайте, - торопливо закивал он.
– Может, фотографии какие-нибудь сохранились. Все имеет большую ценность! Память, сами понимаете, точность любит. Это не то, что выдумать можно.
Ларик от неожиданности даже привстал из-за куста, чем себя едва не выдал. Так вот чего добивается Колобок! Найти живого свидетеля того времени, когда почему-то закрылся дворцовый музей! И, кажется, он направляется по правильному пути. Непонятно только, что именно он хочет узнать у этого свидетеля...
Ларик прополз несколько метров и, вскочив на ноги, стремглав бросился ко дворцу.
Быстрей рассказать все Петичу с Вилькой! Ведь, может быть, вскоре придется вести настоящее расследование - по нескольким направлениям. Вот тебе и сладенький Колобочек, вот тебе и продюсер!
С каждым часом тайна его замыслов только раскручивалась. Или, наоборот, собиралась в тугую пружину, которая обязательно должна будет распрямиться!
Глава VI
ПРИГЛАШЕНИЕ НА ВЕЧЕРНЮЮ СЛЕЖКУ
Кит Китыч орал так, что даже без мегафона его рев разносился по всему дворцу. Это означало, что репетиции начались.
– Одна девчонка только и умеет все делать с первого объяснения! кипятился режиссер.
– А вы-то, вы-то, Сергей Иванович, не первый раз играете старых аристократов. Ну разве бывает у них такая лакейская походка? Где осанка, выправка?
– Да ведь старый Дубровский не аристократ, а захолустный помещик, оправдывался актер.
– Ну и что?
– возмутился Кит Китыч.
– По-вашему, из-за этого он должен чувствовать себя ничтожеством? Вы повесть-то пушкинскую когда в последний раз читали, а? Повторим ещё раз!
Ларик дернул Петича, который увлекся сценой, сзади за рукав. Тот сразу забыл про старика Дубровского и вместе с Лариком отошел в сторонку.
– Ну, нарыл что-нибудь новенькое?
– нетерпеливо спросил Петич.
Ларик оттащил его к самому краю зала и прошептал:
– Попали мы в самую точку! Колобку эти съемки нужны как прошлогодний снег, хоть он и продюсер. Его интересует только сам дворец.
– Это я давно уже понял, - довольно кивнул Петич.
– Прямо повезло нам, когда я за ним в этот подвал спустился! Не может нормальный человек без цели стены обстукивать. Значит, ищет тайничок. Только какой и где - вот задачки! Почти нерешаемые...
– Зато мы с ним в одном положении находимся, - горячо зашептал Ларик.
– Он и сам наощупь ищет, точно тебе говорю! Вот мы и примемся неотступно следить за ним. Зачастит он куда-нибудь - и мы это место начнем обследовать. Да этот Колобок у нас будет за живца! Как только заглотнет добычу - тут мы его на бережок и потянем.
– Ну, это ещё бабушка надвое сказала, - засомневался Петич. Любил же он вспомнить какую-нибудь старинную поговорку!
– Почему ты уверен, что он сам ничего не знает? Может, просто шлангом прикидывается. Устроил во дворце съемки, создал шумиху, а сам ночью как-нибудь и вскроет свой тайник.
– Конечно, исключать ничего нельзя, - согласился Ларик.
– Хитрый он, по всему видно. И все-таки я почти уверен: он знает не намного больше, чем мы. А для нас самая большая трудность: мы не знаем точно, что он ищет. Сундучок, картину, статуэтку... Ценности ведь совсем разными бывают. И по размерам, и по стоимости. Только знаешь, что я подслушал?