Москва мистическая
Шрифт:
Прочтя же все бумаги расследования, Екатерина долго мыла руки чуть не в кипятке, приговаривая:
– Это не женщина, не человек, это урод рода человеческого!
Суд в лице юрколлегии вынес «уроду» смертный приговор. Интересно, что Тайная канцелярия, рассматривающая дело, располагалась на Лубянке, практически… через забор с имением Салтыковой на Кузнецком Мосту. Так что при расследовании далеко ходить не надо было. Но…
Сенат, в котором было множество Салтыковых и их родственников-свойственников, заменил смертную казнь на «битие кнутом и 10 лет каторжного жития на поселении». Против Сената Екатерина не пошла, но вынесла свое решение: позорная «гражданско-сословная
И вот 7 октября 1768 года Салтычиху в холщовом саване привезли на Лобное место, привязали к позорному столбу, дали в руки зажженную свечу, а на шею повесили дощечку: «Мучительница и душегубица». Потом под одобрительное улюлюканье толпы над ней сломали шпагу. Казалось, вся Москва собралась в тот час на Красной площади. Люди сидели на крышах близлежащих домов, забирались на деревья. Стоящие ближе плевали в Кровавую Барыню, кричали бранные слова, проклинали, рыдали от жалости к ее загубленным жертвам. Крики и рыдания смешались в жутком гуле, но вдруг и его перекрыл дикий вопль – орала Салтычиха. Страшно, исступленно, но никак не покаянно.
Толпа смолкла. Что бы это значило?! Оказалось, что к ногам душегубицы бросили первого из ее подручных, которых по постановлению суда предстояло бить кнутом. Удар, второй – на плечах наказуемого показалась первая кровь, – и Салтычиха завопила в экстазе…
Потом и другие подручные Салтычихи падали под кнутами, им выдирали ноздри, их клеймили раскаленным железом. Под конец клеймили и били священника с Кулишков. Смешалось все: вопли, крики боли и ужаса. Но тот вой, что прозвучал вначале, остался самым ужасным воспоминанием всех, кто оказался в то время на Красной площади.
Прямо с Лобного места душегубицу привезли в Ивановский монастырь. Вот отчего еще в ночь накануне монахиням было приказано усердно читать покаянные молитвы. Императрица Екатерина повелела посадить Кровавую Барыню в земляной мешок навечно. Все ее подручные отправились по этапу в Сибирь, где и сгинули. Салтычиха же должна была замаливать свои грехи на хлебе и воде в глубокой узкой земляной темнице, прозванной покаянной ямой. Свет она видела, только когда раз в день ей опускали кружку с куском хлеба. Тогда к кружке привязывали свечной огарок, который очень быстро выгорал.
Однако и Салтыковы не успокоились. Они все-таки выхлопотали послабление душегубице. Салтычиху перевели в кирпичную подклеть – полуподвал с крошечным зарешеченным окошком. Но на ведьму это не оказало усмиряющего действия. Напротив! Теперь она дни и ночи выла, билась головой о стену, завидев кого, ругалась самым грубым матом, плевалась, стараясь попасть в человека.
И в таких условиях, на хлебе и воде, при дождях и снеге, попадавших в ее камеру, она протянула еще одиннадцать лет! Больше того – сумела каким-то изощренным образом совратить часового, дежурившего у ее двери. Родила от него ребенка! Солдата, конечно, прогнали сквозь строй и отправили в штрафную роту. Ребенка отдали в воспитательный дом. Но что можно было сделать с самой ненормальной дьяволицей?! Практически ничего…
Умерла Салтычиха 27 ноября 1801 года. Ей шел семьдесят второй год.
Неудивительно, что, даже когда ее не стало на этой земле, в полнолуние из камеры доносились жуткие звуки. Монахини только крестились. Не обретя в смерти покой, душегубица вопила по ночам, вгоняя
Говорят, и до сих пор в окрестностях нынешней улицы Забелина можно встретить странную тень с железным прутом в руке. Приглядевшись, встречные видят, что с прута капает кровь. Да и как же иначе, ведь это тот самый любимый железный прут, коим Кровавая Барыня обожала драть крепостных…
Встреча с «уродом рода человеческого» не сулит ничего хорошего. Не дай бог, встретите – бегите! Главное, не попасть под удар ее ржавого от крови прута… Ну а коли не повезет, идите в церковь – скорее и в любую. В Первопрестольной множество храмов.
Колесо истории
Улица Забелина, № 4 и Большой Ивановский переулок, № 2
Приидут дни последних запустений,
Земные силы оскудеют вдруг…
Дни запустений
Время шло, но таинственно-мрачный дух Ивановской обители не выветривался. Будто снова и снова сбывалось старинное пророчество: «Мрачные стены – мрачные дела. Много раз кресты падут, Руси несчастье принесут». Кресты действительно падали – то в пламени пожара, то во времена наполеоновского нашествия.
Вот что записал Н. Розанов: «В 1812 году перед нашествием Наполеона ризницу Ивановского монастыря отвезли в Воскресенский монастырь в Кремле для отправки в Вологду. 3 сент. игуменья Елпидифора с сестрами находилась в церкви, запершись изнутри, когда неприятели пытались взломать дверь. Они взломали ее 4 сент. Все ограбили. Монахини разбежались по разным местам. 8 сент. игуменья вернулась. Монастырь был сожжен, кроме церкви, где она с несколькими монахинями и проживала».
Ивановский женский монастырь
Говорят, что не все монахини сумели убежать и спастись. Кто-то сгорел на пожаре. Не потому ли на огромном пепелище к призракам царских кровей добавился полночный плач сгоревших монахинь?..
Прошло почти пятьдесят лет, прежде чем монастырь взялись восстанавливать. И только в 1878 году он предстал перед Москвой в обновленном виде. И как же он оказался красив! Известный архитектор М.Д. Быковский создал архитектурный ансамбль, которому, по свидетельству современников, не было равных. Достаточно сказать, что купол главного храма был возведен по образцу ренессансного купола главного собора Флоренции. А этот купол до сих пор считается прекраснейшем во всем мире.
Однако вся эта красота быстро начала разрушаться. Знающие люди шептались: не нужно было строить все на старом фундаменте, сохранять подклети XVIII века. В них остался мрачный дух старых подземелий, пыточных ям и прочего, явно не святого устройства. Вот и перекинулся этот мрачный дух на новое белоснежное здание – разъедает его изнутри.
Ну а с приходом советской власти религия была объявлена опиумом народа, монастыри закрыты и разрушены. В 1918 году Ивановский монастырь был разграблен и закрыт одним из первых. Кресты опять пали, началось новое несчастье. Словно в надругательство над обителью власти устроили в ней… тюрьму НКВД. Сколько невинных людей сгинуло тут! Немудрено, что и их души тоже никак не успокоятся. Один из современников написал откровенно: «Монастырь превращен в концлагерь».