Москва времен Чикаго
Шрифт:
— В таком случае я подписываю постановление на его арест.
Он достал из сейфа бланк постановления, сделал соответствующую запись. Затем протянул ордер Виктору Васильевичу:
— Освобождением Ускова и арестом Петракова поручаю заняться лично вам. Что необходимо в помощь, будет вам предоставлено немедленно. Можете действовать от моего имени. И постоянно держите меня в курсе.
Виктор Васильевич молча поднялся и направился к выходу из кабинета.
— Да, и еще вот что, — задержал его Генеральный прокурор. — Чтобы больше никакой самодеятельности! Я имею в виду Ускова. Как только приедете в Москву, вместе с ним сразу ко мне.
Ранним утром Джевеликяна по вызову следователя повезли на допрос в Генеральную прокуратуру. Мягди спокойно сидел в «автозаке» и ждал условленного момента.
И вот он наступил. Настолько неожиданно, что даже он сам вздрогнул от внезапных автоматных очередей.
На одной из самых тихих и малолюдных улочек Москвы «автозак» остановился возле перегородившего путь «КамАЗа». Тут же из грузовой машины раздались автоматные очереди, а «автозак» окружили вооруженные люди. Из «КамАЗа» раздался усиленный мегафоном призыв:
— Сдавайтесь, и вы останетесь живы! Не трогать рацию: немедленно стреляем на поражение!
Из «автозака» тут же вышли водитель и охранник с поднятыми руками.
Сбить замок на задней двери «автозака» и разоружить второго охранника для нападавших было уже пустяком. Джевеликяна тут же пересадили в иномарку без номеров, которая дожидалась в стороне, и автомобиль на бешеной скорости помчался в сторону аэропорта.
«КамАЗ» развернулся, и в него посадили задержанных охранников с водителем, которым уже успели завязать глаза. Автомашину для заключенных загнали в соседний переулок и оставили там. А грузовой автомобиль помчался в противоположном от аэропорта направлении.
Как только Мягди очутился на заднем сиденье иномарки с зашторенными окнами, его тотчас поздравил с успешным освобождением управляющий.
— Что дальше? — спросил Джевеликян.
— Мы решили, что здесь вам оставаться пока небезопасно. Поэтому договорились с нашими швейцарскими коллегами по фирме. Они примут вас в Женеве и прекрасно устроят. Отдохнете там какое-то время, а потом будет видно.
— Как же я туда попаду? — задал глупый вопрос Мягди.
— Рейсом Аэрофлота, — пояснил управляющий. — Ваш самолет отправляется через час. Вот документы на другую фамилию, виза и билет. Пройдете через зал ІР — для особо важных персон. Так что осложнений быть не должно.
— Хорошо все продумали, — одобрил президент российско-швейцарской фирмы. Он уже представил, как наконец классно отдохнет от этой вонючей камеры, и расслабился.
И действительно, они промчались до Шереметьева-2 без всяких задержек и остановок. Так же благополучно гражданин Кавкидзе миновал таможенный и паспортный контроль. Видимо, подать сигнал о нападении сопровождение Джевеликяна из следственного изолятора так и не успело. И он уже расслабился окончательно. Настолько, что, удобно расположившись в бизнес-классе, позволил себе не только изрядно выпить, но и пофлиртовать с хорошенькой стюардессой.
В областной центр, где задержали Ускова, Виктор Васильевич выехал немедленно. Он не стал брать с собой вооруженную охрану или группу ОМОНа. Считал, что этого не потребуется. Он еще верил в силу закона и в то, что на местах его исполняют лучше, чем в столице. В его машине, кроме водителя, сидел только один сотрудник Генеральной прокуратуры — сильный, накачанный парень в костюме и при галстуке.
Свой первый визит начальник Следственного управления решил сделать не в прокуратуру города или в камеру к Ускову, а именно к мэру. Поэтому и поехал прямо в центр города, где возвышалось здание мэрии.
Однако когда он зашел в вестибюль и хотел подняться на третий этаж, дорогу перегородил милиционер.
— Вам надо заказать пропуск.
— А кто его дает? — поинтересовался Виктор Васильевич.
— Отдел кадров. С разрешения мэра.
— Интересно, а как же тогда к господину мэру попадают трудящиеся?
— Он раз в месяц проводит прием. Вот на него и надо записаться. Кстати, запись производится в другом крыле здания, с улицы.
Виктор Васильевич понял, что надо действовать. Если он пойдет по законному пути и станет оформлять пропуск, о его визите тут же сообщат Петракову. А тот может принять любые меры. И он незаметно кивнул своему сопровождающему.
Тот молниеносно подскочил к милиционеру и, оказавшись за его спиной, крепко сжал ему руку. А на ухо сказал:
— Советую не дергаться. И вообще не предпринимать никаких лишних телодвижений. Это, — парень кивнул на Виктора Васильевича, — начальник Следственного управления Генеральной прокуратуры. И противодействовать ему — значит нарушать закон.
— Да меня же с работы выгонят! — кривясь от боли, простонал милиционер.
— Не беспокойся. Выгонять после нашего визита тебя будет некому. Договорились?
Страж порядка кивнул:
— Отпусти руку!
— Отпущу. Только, гляди, без фокусов. Предупреждаю.
Виктор Васильевич наконец получил доступ к мэру. И поднялся на лифте на третий этаж. В приемной он спросил секретаря:
— Господин Петраков у себя?
— У него иностранная делегация. Сегодня он никого не принимает.
«Даже не поинтересовался, кто я, — отметил Виктор Васильевич. — Ну и махровая бюрократия».
— Я у вас в приемной немного подожду, — сказал он, так как ему надо было выиграть время.
— У нас здесь не зал ожидания.
— Ну вы же не выгоните пожилого человека?
В это время в приемную вошел тот сотрудник Генпрокуратуры, который временно обезвреживал милиционера в вестибюле.
И почти одновременно с ним, тяжело дыша, вбежали два личных телохранителя мэра. Виктор Васильевич молниеносно оценил ситуацию. Он выхватил из папки лист бумаги и показал всем присутствующим.
— Генеральная прокуратура России. Это — постановление на задержание Петракова.
Охранники растерялись, не зная, что предпринять. Этого оказалось достаточно, чтобы быстро выполнить все, что требовалось. Сотрудник Генпрокуратуры выхватил пистолет и молча направил на охранников. А Виктор Васильевич быстро вошел в кабинет.