Москва времен Чикаго
Шрифт:
Он вновь набрал на компьютере комбинацию цифр.
— Смотри, только в зарубежных изданиях твое имя упоминается двадцать пять раз. А в наших и того больше — около сотни. Ты что, о себе ничего не читаешь?
— А когда? Все за ним гоняюсь.
— И, насколько я понял, безуспешно. Давай его вычислять. Сначала сделаем запрос в Генеральный секретариат Интерпола в Лионе. Там хранятся данные на сто тридцать тысяч разыскиваемых.
— Но это же долго? — спросил Усков.
Иван гордо усмехнулся:
— По компьютерной связи это занимает всего несколько секунд. Вот, пожалуйста, фотография и отпечатки пальцев подозреваемого. Возьмешь на память. Так твой Джевеликян, оказывается, успел засветиться в Женеве. Он что, туда ездил?
— Неоднократно. Он же руководитель швейцарского филиала всемирно известной фирмы.
— Ага, напомни потом и о фирме. Посмотрим, нет ли криминала в ее действиях. Как название фирмы?
— „Интерметалл“.
— Записал. Так, смотрим, что же натворил твой друг в Женеве… Ага… Ровно год назад совершил покушение на гражданина Швейцарии. Ранил некоего Фишера. Тебе это о чем-нибудь говорит?
Усков задумался. Он вспомнил, что год назад Джевеликян внезапно исчез из его поля зрения. А перед этим? Что было необычного до этого исчезновения? Да, как же это он запамятовал? Та знаменитая операция Генпрокуратуры с участием компетентных органов по предотвращению покушения на прокурора Аркадия Николаевича. Киллер был гражданином Швейцарии. И фамилия его была Фишер.
— Говорит. Мы предотвратили заказное убийство нашего сотрудника — прокурора. Арестовали этого Фишера. Но затем были вынуждены отправить его обратно.
— На нашем языке это означает „депортировать“. К сожалению, пока нет международной правовой базы для выдачи преступников другой страны. А заказчиком, я полагаю, выступал Джевеликян?
— По нашим данным — да.
— И вероятно, — предположил Иван, — он поехал в Швейцарию, чтобы разделаться с незадачливым киллером?
— Судя по характеру Мягди, — согласился Усков, — такой вариант вполне возможен.
— Вот и прекрасно, — подвел итог сотрудник Интерпола. — Теперь у следствия, то есть у тебя, есть дополнительная возможность засадить Джевеликяна за решетку. И другое. Судя по этому преступлению, ему теперь заказан выезд за границу, поскольку там его поджидает иностранная полиция. Значит…
— Значит, он скрывается где-нибудь на территории России?
— Или стран СНГ, с которыми Международный Интерпол пока не сотрудничает.
Андрея такой поворот вполне устраивал. Найти Джевеликяна где-нибудь в Костроме или Иванове было гораздо реальнее, чем, скажем, на Багамских островах. Но где же все-таки искать? Ведь и Россия-матушка велика!
Его земляк словно прочитал немой вопрос друга, но на этот раз уже ничем не мог ему помочь.
— К сожалению, наша территория нам гораздо менее доступна, чем зарубежная, — был вынужден констатировать сей печальный факт Иван. — База данных незначительна, техническое оснащение отстает и вообще оставляет желать лучшего. Да и исполнение на уровне российских норм — сам знаешь, что это такое.
— Да уж, знаю, — мрачно кивнул Усков. — В приемной твоего шефа как раз такая исполнительница и сидит. Не подступишься.
— К женщине подход нужен. Она комплименты любит.
— К сожалению, — развел руками следователь, — это не мой профиль. Я большее преступниками общаюсь. Тут уж не до комплиментов.
Он немного помолчал и решительно поднялся со стула:
— Ну, что ж, спасибо тебе, Ваня, огромное. По крайней мере теперь я знаю, что искать его надо у нас.
На том они и расстались. Усков направился к себе на работу, чтобы еще раз, в спокойной обстановке, тщательно обдумать все возможные варианты поиска.
Давно уже Генеральный прокурор не чувствовал себя таким растерянным и неуверенным. Разговор, состоявшийся у него с премьер-министром, на мажорный тон не настраивал. Никогда прежде Николай Николаевич не позволял себе такого резкого, приказного тона. И хотя должность Генерального прокурора действительно не входила в номенклатуру правительства и премьер-министр своей властью не мог ни отстранить его от должности, ни даже наказать, разговор этот прозвучал как тревожный сигнал.
Александр Михайлович прекрасно понимал, что от премьер-министра очень многое зависит в его карьере. И потому надо принимать срочные меры, чтобы исправить отношения.
Но как их исправить, рассуждал он сейчас, если премьер-министр требует немедленно найти убийцу корреспондентки, а ему доложить нечего? Возможно, он даже погорячился, так резко отстранив от расследования Ускова и его начальника. Ведь чтобы всерьез подключить к поиску два мощных силовых министерства, опять нужно согласовать этот вопрос с премьер-министром. А время не ждет — вдруг этот Джевеликян уже за границей?
Выловить его оттуда будет непросто. Даже если его коллеги за рубежом найдут Джевеликяна и задержат, то и в этом случае необходимо сначала оформить с этой страной договор об эстрадации, то есть выдаче преступника, а это уже целая проблема. Было бы гораздо лучше, если бы Джевеликян обретался где-нибудь здесь.
И Генеральный прокурор нажал кнопку на переговорном устройстве, соединяющем его с начальником Следственного управления.
— Слушаю. — Там будто только и ждали его звонка.
— Добрый день, Виктор Васильевич. Подскажи, пожалуйста, где, по вашим данным, сейчас может находиться Джевеликян?
— Кажется, вы отстранили нас от этого дела!
— Не ерепенься, пожалуйста, — примирительно откликнулся Генеральный. Он знал, что Виктор Васильевич давно работает в органах прокуратуры, пользуется большим авторитетом у коллег, и прекрасно понимал, что означает для него отстранение от дела. — Прошу в таком случае просто мне помочь.
— Вам помочь всегда рад, а вот тем ведомствам, которые теперь будут на нашем горбу себе славу зарабатывать, не хотелось бы. Увольте старика.
— Кто же отнимает у вас хлеб? Арестуйте Джевеликяна, и никаких проблем!
— Ищем. И близки к цели! Мы же провели всю следственную работу. Усков, например, только что выяснил, что Джевеликян находится на территории нашей страны. Въезд в западные страны ему заказан, так как он совершил там уголовное преступление, и на него тут же наедет Интерпол.