Москва
Шрифт:
Сад возле клуба. Утро.
Лев открывает дверь, выходит в сад. За большим столом сидят Майк и Маша. Стол накрыт белой скатертью, богато сервирован. На столе закуски, напитки. Рядом со столом на траве стоит медный самовар с трубой. Из трубы идет дымок. Чуть поодаль стоят две машины Майка. У "кадиллака" открыт багажник, возле него суетятся два официанта. Лев подходит к ним, садится за стол. Майк держит в руке мертвую бабочку.
МАЙК. Отец нас бросил, когда мне было шесть лет. Мы с матерью жили. Она работала медсестрой. До пяти отработает, а потом
МАША. Борису Бабочкину не родственница?
МАЙК. Нет. Я так ее бабочкой и звал. Вот. А потом у нее аппендицит случился. Положили ее в ту же самую больницу, в которой она работала, и во время операции заразили гепатитом. Через год умерла. Меня в интернат пристроили. В Быково. Я тогда, как только бабочку видел, так сразу мать вспоминал. А потом стал бабочек собирать. Они красивые. Собрал штук сорок. И совсем про мать забыл. А однажды нас в Москву повезли. В Большой театр. На "Лебединое озеро". И знаешь, я как только балерин увидел, у меня прям в сердце что-то повернулось. Они же как бабочки были. С тех пор без балета жить не могу. А бабочек собирать перестал. (Официантам.) Не разогревайте, а просто несите!
Ирина и Марк подходят к столу, садятся. Один из официантов вынимает из багажника емкость с большими креветками и кладет на поднос, который держит другой официант. Официант несет поднос к столу, ставит посередине. Другой официант вынимает из багажника пять чистых тарелок, несет к столу. Меняет тарелки, грязные уносит и кладет в багажник.
ИРИНА. Куда я, по-твоему, могу отсюда деться? Я к этому месту прикована, как дядя Ваня. У меня же долгов на пятьдесят тысяч. Как я их отдам? Мне надо работать, работать и работать.
МАРК (показывая на Майка). А почему будущий зять не закроет долгов своей тещи?
МАЙК. Может, и закрою. Когда станет тещей.
Лев подходит и садится на свободное место.
МАША. Нет, я все-таки хотела бы в Африку: в Конго или в Уганду.
МАЙК. Зачем тебе в Конго? Там одна саванна и холера. Ты что, будешь охотиться на сафари?
МАРК. Нет, Конго это не то. Мне говорили, что Бали, остров Бали, - вот это место. Во-первых, дешево. Можно снять бунгало на берегу моря в сутки долларов за сорок.
ИРИНА. А мне говорили, что в Суэце бунгало можно снять за четыре доллара, а питаться за один.
МАЙК. Мы тут в конце концов не деньги считаем.
Лев неторопливо ест и смотрит на Машу.
МАЙК (смотрит на свой нож). Ржавый! Он же не должен ржаветь. (Крупным планом показан нож с маркой "swiss steel".)
МАРК. Все швейцарское теперь делают в Польше. Великая страна.
ИРИНА (пьет вино и вздыхает с облегчением). Ой, хорошо! Не помню, когда последний раз в саду завтракали.
МАЙК. Что тебе мешает каждый день здесь завтракать?
ИРИНА. Да что мешает! Все мешает. Крутишься, как белка в колесе.
МАРК. Как дядя Ваня!
МАЙК (смотрит по сторонам). Такой отличный сад,
ИРИНА. А ты что, предлагаешь бистро здесь открыть?
МАЙК. Зачем бистро. Я бы на твоем месте давно бы здесь беседку построил. В русском стиле. Чтоб вся плющом была увита. В ней бы завтракал и обедал.
ЛЕВ (ест, не глядя на Майка). На свежем воздухе, правильно. И чтоб ребята в косоворотках блины подавали.
МАЙК (не обращая на него внимания). Да и вообще, я все бы здесь засадил деревьями, кустами. Чтоб сад был совсем дикий.
ЛЕВ. Да, да. Вышел из офиса - и грибы собирай. Очень успокаивает.
МАША (Майку). Значит, ты любишь дикую природу?
МАЙК. Я люблю, чтобы все соответствовало. А то к кому на дачу ни приедешь - все на газонах помешались. Газоны и японский сад. Митька, Оксана, Сережа Волков. Как сговорились. Стригут эти газоны, вырубают деревья. Будто они не в России.
МАРК. Американцы в свое время приехали к англичанам. И были поражены английскими газонами. Ну и чисто по-американски: скажите, господа англичане, как бы и нам устроить такие газоны? Англичане говорят: очень просто. Выберите место, снимите дерн, выровняйте площадку, посадите траву. А когда вырастет, два раза в неделю поливайте и раз в неделю подстригайте. И через какие-нибудь сто лет у вас будет отличный английский газон.
ИРИНА (смеется). Да. Тут хоть бы раз в месяц кто скосил. Не допросишься
МАША. Майк, ну серьезно, ты куда хочешь поехать?
МАЙК. Я еще в Италии не был.
МАША. Как не был? Не был в Италии?
МАЙК. Не был.
МАША. Ты что, с ума сошел?
МАРК. Машенька, поверь мне: вовсе не обязательно презирать человека за то, что он не был в Италии.
Майк и Маша смеются. Лев с неприязнью смотрит на Машу. Маша не замечает его.
МАША (обнимает Майка). Надо обязательно поехать.
ЛЕВ (жуя креветку). Да, да. И по музеям, по музеям, по музеям...
МАЙК. Я смотрю, ты быстро выздоровел. (Лев поднимает голову.) Пища для тебя не очень грубая? Кишечник справится?
Лев с полным ртом прекращает жевать, смотрит Майку в глаза, потом громко выплевывает пищу изо рта на тарелку, встает и идет к клубу.
ИРИНА (провожая взглядом уходящего Льва). Майк, где ты его нашел?
МАЙК. Нормальный парень. Мы с ним вместе в музыкальной школе учились. Здорово играл, кстати. Окончил два курса консерватории.
МАША. На чем же он играл?
МАЙК. На виолончели. (Закуривает.) Потом на еврейке женился. Они в Германию уехали. Он там в оркестре играл. Даже на конкурсе каком-то второе место занял. А потом развелся, уехал в Израиль. Там на саксе по кабакам лабал. И массажем подрабатывал. Вообще, он классный массажист. Но нагловат.
Показываются две машины.
МАЙК. Это Слива. (Встает, идет навстречу машинам, за ним идут трое охранников.)
Машины останавливаются. Из первой выходит толстый человек в хорошем пиджаке. Из второй выходят двое охранников. Майк подходит к Сливе, они молча пожимают друг другу руки и вдвоем удаляются от машин и от охранников.