Мой ангел-хранитель
Шрифт:
Локи протянул закованные руки к дверным ручкам - на них тут же показались изумрудные змеи с позолоченной чешуей. Они пронзительно зашипели, вытащив свои длинные языки из пропитанной ядом пасти. Их глаза блеснули огнем, а острые зубы так и порывались вонзится в плоть. Но маг лишь улыбнулся на озлобленность и враждебность своих “охранников”. Он подвел руки ближе к пресмыкающимся, одного из них пощекотал указательным пальцем по гладкой шейке, а другому позволил скользнуть на его ладонь.
– Тише, детки мои. Ваш хозяин вернулся, - ласково пропел маг, наблюдая за утихшими змеями, что покорно смотрели на него огненными глазами, а потом, склонив головы, растворились у него на руках. Локи открыл дверь своих комнат, откуда сразу же почувствовался запах сладкой клубники и молока. Он, не спеша, зашел внутрь, и его глазам
– Вы?
– В глазах девушки полыхал страх, когда она увидела вошедшего преступника, каким-то странным образом сбежавшего из тюрьмы, хотя и закованного в наручники. Только когда следом за Локи вошел Тор, девушка немного успокоилась, но все же легкий шок спрятать не смогла.
– Ты служанка моей жены?
– осведомился бывший принц.
– Да, - дрожащим голосом ответила Бирта, сжимая в своих руках белое одеяльце.
– Я тебя помню… - хрипло произнес Локи, наклоняя голову вбок, зелеными глазами осматривая комнату, будто видя её в первый раз.
– Где мой сын?
– Он здесь, - Бирта осторожно взяла малыша из колыбельки, осторожно посадила его у себя на руках. Мальчик был спокойным, в маленьких ладошках держал тряпичную игрушку, похожую на фигуру лошади. Увидев своего сына, Локи поддался вперед, он старался шагать бесшумно, медленно, чтобы не напугать своего Нари, своего первенца, которого он наконец видит воочию. Маг подошел вплотную к девушке, что держала на руках Нари, взгляд его зеленых глаз не мог насмотреться на это маленькое чудо, которое подарила ему Сигюн. Ребенок увидел отца - тут же на его маленьких губах заиграла детская, радостная улыбка, он выронил из своих ладошек игрушку, потянул ручки к папе. Такой маленький, такой крохотный, а уже умеет узнавать, умеет различать, умеет помнить, чувствовать. Он не мог ни с кем спутать своего отца, который наделил его магией, наделил его своей кровью, но ещё не успел наделить своей отцовской лаской, любовью.
Бирта, увидев, как младенец тянется к Локи, машинально подошла к нему ещё ближе, чтобы у мальчика была возможность коснуться его. Взять на руки малыша трикстер не мог - мешают ненавистные цепи. Все, что оставалось ему, так это протянуть к нему связанные руки, поймать ими его кулачок, который оказался таким маленьким на его широкой ладони. Мальчик схватился за указательный палец отца, вновь улыбнулся, поднял свой ясный, немного хитрый взгляд на него, и Локи услышал смех, слетевший с его уст. В ответ он просто не мог сдержать улыбку.
– Я люблю тебя, сынок, - тихо, одними губами, произнес Локи, нагибаясь к малышу, целуя его в лохматую макушку. Он вдохнул сладкий запах его густых волос, зажмурил глаза, надеясь на свою стойкость, которая не посмеет дать хотя бы одной слезе слететь на бледную щеку. По прежнему обнимая ребенка скованными руками, Локи отстранился, посмотрел серьезным взглядом на Бирту, которая боялась дышать все эти мгновения.
– За его жизнь ты отвечаешь головой. В отсутствие моей жены я поручаю сына тебе. Комнату не покидать, пока все не утихнет, а двери ваши будут охранять, об этом я позабочусь, - его холодные глаза прожигали Бирту насквозь, оставляя в её памяти ясный отпечаток.
– Я поняла, - девушка кивнула, стараясь не глядеть в испытующие глаза колдуна. Когда Локи отпустил ручку малыша, сделал шаг назад, он увидел, как мальчик беспокойно изогнул губки, взволнованно смотря на удаляющегося отца, а потом и вовсе заплакал. Бирта начала успокаивать его, начала убаюкивать, крепче прижимать к себе, и Локи с трудом сдержался, чтобы не ринуться к сыну. Он должен уйти, должен…
За принцами закрылась дверь, змеи-стражники вновь опутали дверные ручки, тихо прошипели и исчезли от чужих глаз.
Дворцовые стены будто расступались в стороны, с обоих сторон ввысь тянулись высокие колонны, в огромные окна бил солнечный свет, оставляя на золотом полу лучистые дорожки. Коридоры были пусты и тихи, казалось, словно здесь и вовсе никто не жил. Однако Тор был настороже каждую минуту, он бдительно смотрел по сторонам, выискивая грозным взглядом стражников, которые могли бы преградить им путь или доложить Одину о том, что его сын выпустил из тюрьмы приговоренного к вечному заключению.
Локи шел на одном шаге
За своими мыслями, где из хорошего есть только спасение жены, где мелькают мечтания уничтожить все и вся, Локи не замечает, как они доходят до тронного зала. Здесь все разрушено: колонны треснули, а некоторые вовсе превратились в гору глыб и камней; во многих местах пол провалился, а прямо посередине из него были выдроблены целые пластины золотой плитки; царского трона Локи вообще не увидел - на его месте были только камни и половина лестницы; окна выбиты, остатки стекла рассыпаны по полу, а в раскрытые ставни влетал легкий ветер, разгоняя пыль и пепел. Тронный зал, где всегда горели свечи, где всегда было уютно и величественно, теперь был похож на поле безжалостного боя, где уже не было тел, но остались следы крови… Впереди Локи увидел упавший эльфийский корабль, который погребал под собой разрушенные колонны. На первый взгляд ему показалось, что эта штуковина очень сильно повреждена, учитывая, что влетела в зал на огромной скорости, с огромной высоты, но на самом деле корабль эльфов был защищен очень крепкой броней, устойчивой к столкновениям и даже к выстрелам.
Тор чуть подтолкнул брата в плечо, а затем сжал свою ладонь на его локте. У Локи было ощущение, что он является озверевшим псом, которого нужно постоянно держать на привязи. Трикстер вырвал руку и смирил громовержца ненавидящим взглядом, тот больше не делал попыток удержать сводного братца.
Недалеко от себя Локи увидел настороженного Вольштагга, который сжимал в своих огромных руках острую секиру, взгляд его неустанно оглядывал дальние коридоры, он прислушивался к топоту солдат, которые могли нагрянуть в любую минуту. Локи даже подумать не мог, что этот вечно голодный герой может думать ещё о чем-то, кроме еды. Маг усмехнулся тонкими губами, наблюдая за старым знакомым. Взгляд изумрудных глаз вновь устремился в потолок, а точнее - в небо, которое как раз и служило крышей тронному залу. Над своей головой он увидел плывущие облака. Он не успевал разглядеть их форм - слишком быстро их гнал несущийся ветер - и мог лишь увидеть белые громады, которые касались своими плащами верхушек колонн.
В одном из дальних коридоров раздался стук каблуков, очень звонкий. Две девушки быстрым шагом направлялись к воинам. Одну из этих дев колдун сразу узнал: великолепная Сиф, гордо поднимающая голову, отводящая свои черные кудри за спину, её глаза ненавистно горели, губы были сжаты в тонкую полоску, а на нежных щечках проступили остренькие скулы. От Локи не скрылась ревность, что бешеной птицей билась в её бесстрашном сердце. А причина этой кипящей, как лава в вулкане, ревности шла рядом с ней. Низенькая ростом, с коричневыми густыми волосами, карими, блестящими глазами, розовыми губками и румяными щеками. Та самая Джейн Фостер. Локи никогда её не видел в живую, только в мыслях своего глупого брата. Однако, на лицо она действительно была милой, но всю эту милость сразу же затмила ненависть, которую Локи испытывал к этой девице. Эх, не будь на руках этих оков - смертная лишилась бы головы. Что ж, раз все так, значит, ещё не время разрывать эту хрупкую плоть на части. На бледное лицо колдуна снова натягивается маска фальшивого спокойствия, погребая под собой настоящую агрессию, словно у льва.