Мой хозяин
Шрифт:
— Господи, Вандор… — застонала я, выгибаясь ему навстречу, и запустила пальцы в волосы.
Он снова прикусил, обвёл языком, а после несколько раз коснулся самым кончиком. Отстранился и подул на влажную кожу. Я провела по его плечам, скользнула по груди и, распахнув глаза, уставилась на него снизу вверх. Взгляд его горел желанием, и он не скрывал этого. Тело было напряжённым — каждый его мускул, каждая черта лица. Скулы обрисовались сильнее, прядь чёрных волос упала на висок. Дотянувшись, я провела по ней пальцами, и кадык на его горле дёрнулся. Я, как и в первые минуты после пробуждения,
— Можно я буду сверху? — спросила я шёпотом, зачарованная его потемневшим взглядом.
Мне правда хотелось этого. Хотелось склониться к нему, хотелось хоть на несколько мгновений стать лидером, пусть лидерство это было всего лишь иллюзией. Во мне есть сила… При моих словах во взгляде его словно бы полыхнуло пламя. Поёрзав, я попыталась приподняться, чуть толкнула его в плечо, и он тут же перехватил мою руку, сжал пальцы в кулачок и ловко, так, что я только и успела ахнуть, усадил меня на себя. Стремительность эта вызвала у меня испуг, и в первую секунду я, совершенно растерянная переменой, сидела неподвижно, словно каменное изваяние. Но ладони его, заскользившие по моим бёдрам, заставили меня прийти в себя.
Уперевшись ладонями в грудь Вандора, я несмело склонилась над ним, и сама прижалась губами к губам. Чувства внутри хаотично смешались: осознание неправильности, испуг, интерес, понимание собственной, пусть и очень условной власти и желание. Господи, я действительно чувствовала желание… Тронула губы Вандора языком и сразу ощутила его отклик. Одна его ладонь легла на мой затылок, и он прижал меня к себе, врываясь языком в мой рот. И снова этот жар, заставляющий груди ныть желанием прикосновений…
С каждым мигом поцелуй становился откровеннее. Я не понимала, целую ли я его или он меня — второе, наверное, было вернее. Волосы мои падали ему на лицо, на плечи, на грудь, а языки сплетались. Подхватив под ягодицами, он приподнял меня, и усадил на себя.
— Вот так… — прорычал он мне в губы и подался вперёд бёдрами. — Давай… Хотела быть сверху? — Вандор снова подался ко мне, и я, ведомая одними инстинктами, приподнялась. Опустилась и снова приподнялась, пытаясь подстроиться под его ритм.
Ладонь его прошлась по моему боку и накрыла грудь, а следом к ней присоединилась вторая. Я закрыла глаза и выдохнула. Вверх-вниз, вверх-вниз… Его бёдра навстречу моим, резкие, глубокие толчки, вырывающие из моего нутра шумные выдохи и короткие всхлипы. Вверх-вниз, вверх-вниз. Его член врезался в меня, пальцы были жёсткими и беспощадными. Он жадно, сильно сжимал мои груди, покручивал соски, и сипло стонал от удовольствия. Я чувствовала, как намокла моя кожа. Волосы прилипли ко лбу, а дыхание стало неровным. Уже не понимая, где находятся его руки — на груди ли, на моём животе или бёдрах, я раскачивалась в первобытном ритме и понимала, что наслаждаюсь этим. Вверх и снова до упора на него. Глубоко, так, чтобы чувствовать его, и чтобы он чувствовал меня.
— Милана… Мила… — рычал он, кутая буквы моего имени бархатом. — Да…
Склонившись, я слизала бисеринки пота с его кожи. Горячий… Боже, что же я делаю? Прикусила, царапнула и прильнула губами, целуя его — крепкого и сильного, подчиняющегося мне в этот самый миг. Вся я пульсировала, пылала. Огненные змейки закручивались во мне, готовые вот-вот распрямиться и охватить всё моё существо. Его пальцы, впивающиеся в мои ягодицы, вынуждающие меня двигаться быстрее и быстрее, резче и резче…
И тут клубок внутри меня стал невыносимым. Тело напряглось, а из горла вырвался вскрик. Меня тряхнуло, и я, запрокинув голову, вскрикнула ещё раз.
— Вот так, девочка, — простонал Вандор и вогнал в меня член с такой силой, что я всхлипнула. — Вот так… — Моя дрожь передалась ему, он запульсировал во мне, наполнил меня своим желанием. — Милана…
Не знаю, как я оказалась прижатой к его груди. Меня трясло, сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, дыхание напрочь сбилось. Щекой я чувствовала его жар, его влажную от испарины кожу. И в груди так же бешено, как и у меня — тук-тук-тук… Оказывается, у него всё-таки есть сердце. И оно бьётся. Гулко и сильно. А если так… может быть, в моей жизни действительно может быть ещё что-то хорошее? И пусть он навсегда останется для меня хозяином, может быть, у меня правда получится стать важной для него, нужной ему?
15.2
Весь день я провела у бассейна. Перед тем, как уехать на встречу, Вандор вручил перевязанную бантом коробочку и в ответ на мой вопросительный взгляд проговорил:
— Можешь выйти во двор и поплескаться. Жарко на улице.
— Во двор? — переспросила я. — То есть, мне можно выйти одной из дома?
Ответил он не сразу, словно бы проверял на прочность мою выдержку, но в конце концов всё-таки сказал:
— Да. Только без глупостей.
В коробочке был купальник. Маленький купальник-бикини кораллового цвета. Даже не знаю, скрывал ли он что-нибудь или подчёркивал.
Честно говоря, я запуталась. Во всём: в происходящем, в поступках Вандора, в его словах и в первую очередь — в себе. Поговорить бы хоть с кем-нибудь… Порой мысли и сомнения, высказанные вслух, обретают куда большую ясность, чем в тот момент, когда они беспокойными птицами бьются в голове. Стэлла… Наверное, мне стоило рассказать ей о своих опасениях, о том, что я чувствую. Пусть её видение многих вещей разнится с моим, она — единственный человек, которому я могу довериться.
Вот только Стэлла оказалась настолько занята, что поговорить нам не удалось. Застала я её в тот момент, когда она драила пол в холле первого этажа.
— Тебе идёт этот цвет, — только и сказала она, запястьем вытирая лоб. Выдохнула и снова взялась за пол.
— Этим что, больше заняться некому? — возмутилась я, глядя на её мокрые руки. — В этом доме полно горничных!
— Лучше так, Мил, — тихо заговорила она, — чем под табуном. — Посмотрев на меня, она чуть заметно улыбнулась. — Ты красавица. Подрумянишься, будешь…
— Как кусок отбивной, — закончила я с издёвкой, и она потихоньку засмеялась. Пожалуй, я впервые слышала её смех…