Мой любимый Метаморф
Шрифт:
Очень быстро атмосфера ужина вернулась в мягкую непринужденную манеру, и я размышляла, не надумала ли себе чего-то того, чего не было на самом деле? Пришла мысль, что неплохо было бы считать мысли Розы Беллен, но тут же со стыдом отмахнулась от нее: это же прямое оскорбление их семьи, не хочу с ними так поступать…
Эх, слышал бы меня сейчас наставник… Наверное, лично выгнал бы меня с Ишира, как агента, пришедшего в полную негодность…
Но истинного раскаяния у меня не было, и это был тревожный звоночек…
Когда миссис Беллен
Однако в моей груди все сильнее разливалось непонятное, но очень отчетливое чувство боли. Ах вот чего я была лишена на Цвинне! Оказывается, настоящая полноценная семья совсем не «бесполезный пережиток прошлого», как нас убеждали на родине, объясняя, почему большинство детей росли не со своими родителями, а в специализированных учреждениях. Семья — это удивительно прекрасный оплот мира и счастья…
Цвинн не прав? Я… не права?
Меня это испугало. Я становлюсь предателем???
Улыбка сползла с моего лица, а тело сильно напряглось. Мне стало до ужаса страшно, ведь предательство — это самое гнусное преступление, которое только можно себе представить. На Цвинне предателей не просто казнят смертельной инъекцией. Их сперва проводят через жестокие пытки, чтобы устрашить остальных не идти подобным путем…
Я невольно вздрогнула, вспомнив все те голограммы, которые нам показывали во время обучения в школе агентов, и в голове остро зазвучали жуткие крики боли, которые нам щедро демонстрировали наставники и учителя, вдалбливая в разумы, что предавать родину КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНО!
Макс очень быстро заметил перемену моего состояния и решил закончить наше присутствие на ужине.
— Мама! Папа! Спасибо! — произнес он, вставая. — Мы с Марком уже пойдем. Нам еще немного позаниматься нужно с учебниками, да и отдыхать пора…
Я стремительно поднялась следом, поблагодарила родителей, еще раз отметив, как Роза Беллен напряглась, а потом последовала за Максом на второй этаж.
Как только он прикрыл за нами дверь в свою комнату, то тут же обернулся ко мне.
Лицо его выражало большое беспокойство.
— Марк, что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?
Он начал приближаться ко мне, а я невольно отступала назад.
— Нет, нет, Макс, все в порядке… — попыталась отмахнуться я, но он мне не поверил.
Нахмурив брови, он ускорился, а я впечаталась в стену спиной и замерла.
Подойдя вплотную ко мне, он тоже замер, вглядываясь в мои испуганные глаза.
— Марк! Не убегай! Расскажи мне, что произошло? — голос Макса прозвучал почти умоляюще, и на меня нахлынуло дикое желание расплакаться на его груди.
ЧТО??????????
—
Я сказала первое, что пришло в голову, но это было истинной правдой.
И вдруг Макс обнял меня. Притянул к себе и прижал так крепко к своей груди, что мне стало трудно дышать. Его ладонь заскользила по моей макушке, а около уха послышались его тихие слова:
— Мне жаль, что ты не знал семейного тепла, но… — он сделал паузу, словно подбирая слова, — но отныне я хочу стать твоей семьей, Марк…
Я вздрогнула и покрылась мурашками от волнения. Даже дышать перестала, окунаясь всем существом в смысл сказанных им слов. Он правда мне это предложил??? Я правда ему дорога???
— Максимиллиан!!! — раздался в комнате гневный окрик матери, и я аж подскочила от неожиданности. Мы расцепили объятия, и я увидела перекошенное от гнева лицо Розы Беллен. — Сейчас же иди сюда!
И вышла из комнаты.
Я почувствовала, как Макс напрягся, но, когда он посмотрел на меня, в его глазах по-прежнему было дружеское тепло.
— Не волнуйся! Я скоро вернусь… — проговорил он, похлопал меня по плечу и вышел из комнаты вслед за матерью…
Опасные объятия…
Маруффа Эйгэ
Оставаться в комнате я не могла: я должна была понять, что именно сейчас происходит в этой семье… из-за меня.
Осторожно выскользнула из спальни и быстро устремилась по коридору, остановившись около двери одного из соседних помещений. Слышимость было невысокая, но у меня очень острый слух…
— Сын! — голос Розы Беллен звучал надрывно. — Я… я просто в ужасе с того, что происходит с тобой! Когда я увидела этого паренька… Марка… я сперва подумала, что это действительно та самая Исида, по которой ты убивался два года назад. У них же совершенно одинаковые лица! Как один человек! Но… дело не в этом. Если бы Марк оказался девушкой, я была бы просто счастлива! Я давно мечтаю видеть тебя остепенившимся человеком, который больше не влюбляется в девиц, переодетых в мужчин… Но Марк — это даже не переодетая девушка, а самый настоящий юноша! Неужели ты пошел по стопам Рона, сынок???
Речь Розы переросла во всхлипы, а Макс, на удивление молчал.
— Я понимаю, что дело, скорее всего, в его лице, — с трудом продолжила она, — он так сильно похож на твою первую безумную любовь, но… он ведь мужчина! И не говори мне, что вы просто друзья: я видела, с каким выражением лица ты обнимал его… Я достаточно изучила и тебя, и Рона, чтобы понять, что… что ты на опасном пути, сынок! Прошу, остановись!!!
— Мама, — смущенно начал Макс, тяжело вздыхая, — я обнимал Марка, потому что он был слишком смущен нашим семейным благополучием, ведь он — сирота. Это невольно задело его чувства, и мне стало жаль его…