Мой любимый сфинкс
Шрифт:
Немного потоптавшись в нерешительности и кляня себя за неспортивность и полное отсутствие грациозности, Злата последовала ее примеру. В конце концов, самое страшное, что ей грозило, – это упасть в воду. Не смертельно. Ведь плавать она умела.
Очутившись в воде, которая обняла ее за плечи, как уютный пушистый плед, Злата снова зажмурилась, на этот раз, как кошка, от удовольствия, и поплыла, стараясь особо не удаляться от надежного катера. Мысль о трехметровой глубине ее немного пугала.
Аккуратно и бесшумно, как нож в разогретое масло, вошел в воду Аржанов, так же, как и Котик, нырнувший с палубы.
– Тут рыба есть, – крикнул он. – Вода, жаль, озерная, мутная
– Речная, – с сомнением сказала Злата.
– Ну и что, что речная? Тут судаки и лещи любой форели и морскому окуню фору дадут. На обратном пути позвоню, попрошу ребят, чтобы поделились. Наварим сегодня вечером свежей ухи, вот тогда и поспорим, какая рыба вкуснее.
Спустя час мокрые купальники и полотенца были развешены на специальных крючках (все на этом необыкновенном катере было удобным и продуманным), сам катер пришвартован к другой небольшой посудине, стоящей у причала на Спасе Каменном, а вся дружная компания перелезла через борта двух катеров и сошла на берег по деревянному трапу, брошенному на песок.
Поднявшись по песчаной дорожке, они остановились перед внушительной грудой старых камней, оставшихся от взорванного храма. Слева высилась отреставрированная уже колокольня. Справа стоял аккуратный белый дом, приветливо распахнув навстречу гостям выкрашенные рамы окон. От этого дома торопливо спешила маленькая хрупкая женщина в повязанной на голову косынке.
– А вот и Надежда Александровна, – с нежностью в голосе произнес Аржанов.
Остров был действительно такой маленький, что осмотр комнатки-музея, расположенного в белом доме, действующей части церкви, подъем на колокольню и осмотр остальной территории занял минут двадцать. Совсем рядом располагался второй маленький островок, к которому вела обнажившаяся песчаная отмель.
– Это сейчас ее видно, – сказал Аржанов, подойдя к Злате из-за спины. – Лето, озеро мелеет. А в половодье отмель скрыта под водой. По ней монахи, зная, где она расположена, перебирались на тот островок. А не знающие этого секрета были уверены, что они идут по воде аки по суху. Помните, в «Бриллиантовой руке» есть такое место, где мальчик идет по воде? Так вот, тут то же самое.
– Да, каждый год по два-три катера тут на мель садятся, – засмеялась Надежда Александровна. – Когда вода высокая, хотят остров обойти, чтобы с другой стороны на него посмотреть, и днищем ап… Если они до этого успевают к берегу пристать, так мы предупреждаем, конечно. Но есть и такие, кто сразу в обход идет. Вот потом у них проблемы и бывают.
Накинув на голову широкий легкий шарф, чтобы солнцем не напекло голову, Злата неотрывно смотрела на новый, неведомый ей доселе мир. Здесь круглый год жили удивительные люди, которые в суровых условиях восстанавливали историю этого древнего места. Восстанавливали своими руками, не боясь лишений, отрезанности от цивилизации, отсутствия театров, медицинской помощи, магазинов и вообще всего того, что составляет для большинства основу спокойной, комфортной и безмятежной жизни.
Здесь совсем не чувствовалось безмятежности. Может быть, от той сильной энергетической волны, которая ударным потоком шла от груды старинных кирпичей, цепляющихся друг за друга в многовековой кладке мощной стены, которую, несмотря ни на что, так и не удалось снести полностью. Эти кирпичи помнили весь ужас и необратимость взрыва, разрушившего не только храм, но и всю здешнюю жизнь.
– Что вы притихли? – спросил Аржанов у Златы.
– Не знаю. У меня такое чувство… Странное… Я вижу, какая огромная работа была тут проделана, чтобы все стало так, как сейчас. И понимаю, сколько денег, усилий и лет потребуется, чтобы окончательно восстановить то, что было заложено предками. И ведь нет этих лет у тех людей, которые взвалили на себя эту ношу. И они не могут этого не понимать, но все равно не уезжают на большую землю, не бросают начатое. Это удивительное качество.
– Потому что люди удивительные. – Аржанов мгновенно понял, о чем она говорит. – Знаете, Злата, есть такая пословица, арабская, кажется: «Делай что должно, и будь что будет». Надежда Александровна так понимает свой долг. И свою память о муже. И это вызывает глубокое уважение. Я бы даже сказал, преклонение. Хотя согласен, что найдется немало людей, которые только пожмут в недоумении плечами: зачем все это нужно? К счастью, тех, кто понимает, тоже достаточно.
– Кстати, не хотите купить в лавочке сувенир на память об этой поездке? Тут все собранные средства идут на восстановительные работы, так что внесете свой вклад в общее дело. Они недорогие, сто пятьдесят рублей. Магниты на холодильник или кружки. Что пожелаете.
– Я с собой денег не взяла, – покаянно призналась Злата. – Думала, что на катере они мне не понадобятся, и, как выясняется, ошиблась.
– Я вам одолжу. – Голос Аржанова был серьезен, хотя глаза смеялись.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Злата и вприпрыжку побежала покупать маленький магнит с видом на остров, открывающийся со стороны озера.
Вскоре они отшвартовались от Спаса Каменного и, отплыв на достаточное расстояние, снова бросили якорь посредине водной глади.
– Купаться, обедать, потом загорать и снова купаться, – скомандовал Аржанов. – Девочки переодеваются внизу, мальчики наверху. Вперед!
И снова озерная вода была уютной и ласковой. Лениво двигая ногами и руками, Злата сквозь прищуренные веки рассматривала уже выбравшегося на корму Аржанова. Крупные капли воды блестели на его широких плечах. Ноги уверенно стояли на корме. Это были ноги человека, привыкшего уверенно стоять на чем угодно. Хозяина жизни. Хозяина своей судьбы. Привыкшего отвечать за свои слова, действия и поступки.
«Прекрати немедленно! – Злата рассердилась на себя, чувствуя, как от мыслей о мужчине, которого она так беззастенчиво разглядывает, ее начинает пронизывать дрожь. – У него жена и четверо детей. И то, что тебе приспичило именно вместе с ним поиграть в детектива, еще не говорит о том, что у вас может быть что-то общее в будущем. На днях ты отсюда уедешь и больше никогда его не увидишь. Вряд ли в твоей жизни выпадет еще один шанс очутиться на такой роскошной базе. И уж совершенно точно его дороги никогда не приведут в твою захудалую КСП».
– Злата, вылезайте! – крикнул с кормы мужчина ее мечты. – Все уже за столом сидят. Давайте обедать. У нас еще будет время поплавать.
После обеда Котик со Светкой снова уединились в спальне, разморенные обильной вкусной едой, разогретой в микроволновке, жарким солнцем и мерным покачиванием катера на воде.
– Давайте позагораем, – предложил Злате Аржанов, когда она ловко перемыла всю посуду в маленькой раковине, установленной на корме. – Залезайте на нос.
Ловко выбравшись наверх, на открытую часть носа, он протянул руку и помог Злате вскарабкаться на довольно большую открытую площадку, с которой открывался великолепный вид на озеро, далекие берега и колокольню на Спасе Каменном, находившуюся на большом расстоянии, но не менее завораживающую, чем вблизи.