Мой любимый шут
Шрифт:
Я — панкушка. Мне во Дворце не место. Выгонят, несомненно. Теперь надо заморачиваться тем, где искать работу. И кто возьмёт меня к себе после такого вот инцидента? Может, разве только в тюрьму — полы мыть.
Разревелась. Сидящая на соседнем кусте парочка румяных снегирей живо обсудила меня, дуру, и улетела. Счастливые… вместе… в деньгах не нуждаются…
Шут! Я без тебя просто сдохну! Ну что мне теперь делать?..
Домой приплелась с температурой. Мама без излишних вопросов затолкала меня под
Лучше всего было бы уехать. Чем дальше, тем замечательнее. Найти работу, высылать маме деньги. Если удалось бы свалить из страны — вообще замечательно. А Шут, возмутился внутренний голос. Защипало в носу. Какое может быть совместное будущее у опальной девицы и королевского острослова, неотрывно находящегося при дворе? Удастся ли хотя бы проститься?..
Внезапно я осознала, что мои основы основ рушатся по кирпичику — стремительно и необратимо. В памяти ясно вспыхнули слова, что я писала на салфетках дурацкими зелёными чернилами. «Ты моё всё…»
Зазвонил телефон. Мама взяла трубку. Я напрягла слух. Странным стал каким-то мамин голос после дежурного: «У аппарата…» Зашлёпали по коридору тапочки, скрипнула дверь в мою комнату.
— Рита, тебя, — позвала мама.
Шут?..
Босиком метнулась, трубку схватила. Спокойно, всё нормально, всё хорошо… не выдать себя, сдержаться…
— Слушаю.
— М-маргарита, что с тобой? Почему тебя сегодня на работе не было? Девчоныш, я волнуюсь…
Слёзы в горле солёным комом. Ресницы — хлоп-хлоп. Губы дрожат, кривятся ой как некрасиво… Знобит — еле трубку удерживаю.
— Привет, мой любимый Шут, — улыбаюсь слегка искажённому телефоном голосу, — Я чуть приболела. Завтра буду.
— Всё в порядке? — вот они, нотки недоверия…
— Да, всё чудесно. Я просто что-то простудилась. Ну, до завтра?
— Погоди…
— Что?
— Я тебя люблю. И хочу тебе завтра сказать что-то важное. Я сегодня готовился, но ты не пришла… Ну, пока.
Короткие гудки. Кап-кап-кап… Где-то на самой грани слышимости звенят бубенчики…
Стараниями мамы и тётки Эммы к утру меня поставили на ноги. Температура спала, насморк запугали каплями для носа, ломоту во всём теле я решительно игнорировала. Собралась на работу, как на решающий бой. Вышла так рано, что мама ещё спала. Прибыла на службу раньше всех своих напарниц. Подтянувшиеся позже Алиса, Лола, Симона и Василина откровенно удивились:
— Ты что тут делаешь?
— То же, что и вы — работаю, — невозмутимо ответила я.
— Так тебя уволили! — захлопала глазами Лола.
— Ой, правда? — поразилась я.
— Ага… — подтвердила Василина.
Я прошлась по комнате, картинно потягиваясь. Повертелась перед огромным зеркалом, поправила
— И кто ж посмел уволить такую умную, красивую, исполнительную мастерицу? — поинтересовалась дурашливо.
— Ну… Вчера секретарь начальника отдела заходила…
— Так это она? — сделала круглые глаза я, — Вот прошмандовка… простите, девочки. Ну, пусть сама явится и скажет. А я буду работать. Есть то, что никто из вас не хочет делать?
Уселась на место кроить подкладку для каких-то зимних брюк Её Величества. Змеи мои сбились в угол и оттуда напряжённо наблюдали за моими действиями, старательно создавая вид бурной деятельности. Часов в десять в приоткрытую дверь заглянула пресловутая секретарша (судя по всему, она когда-то явно метила в фрейлины, но тщетно — с таким-то баклажанным носом и рачьими зеньками).
— Маргарита, зайдите к начальнику отдела, — прощебетала манерно.
«Воображала», — вздохнула я про себя, встала с места и пошла на выход. Серпентарий за спиной шушукался. Ну, пока, девочки. Теперь никто не будет портить вам воздыхания по милашке Мартику.
С начальником отдела разговор вышел короткий. Он обычно не утруждал себя лишними словами в общении с подчинёнными.
— Вы уволены. Оформите бумаги в отделе кадров и бухгалтерии, получите в кассе расчет за текущий месяц и можете быть свободной.
Я почти обрадовалась. Ну, хотя бы без сюрпризов…
Шагая по коридору с приказом об увольнении, я встретила Шута.
— Ритка, — обрадовано улыбнулся он, — А я тебя ищу!
Тоскливо сжалось внутри. Вдох-выдох. Спокойно.
— Солнце моё, давай не сейчас. Мне в бухгалтерию надо.
— Зачем? — тонкие брови шута обозначили на лице недоумение.
Я улыбнулась как можно шире и очаровательнее.
— Просто я тут больше не работаю. Вот, — и протянула ему листок с приказом.
Выхватил, пробежался глазами по строчкам. Нахмурился. Посмотрел на меня, что-то прикидывая.
— Лео в кутузке, — между прочим сообщила я.
— Уже нет. Так, идём и быстро.
Он схватил меня за руку мёртвой хваткой и решительно поволок за собой.
— Куда? — заволновалась я.
— Расставлять точки над «i». Всё. Давно пора.
Мы домчались до его апартаментов, где Шут выволок из-под кровати какую-то дорожную сумку, и вновь куда-то понеслись. Предчувствие чего-то необратимо-катастрофического нарастало во мне снежным комом. Я пыталась протестовать и вырываться, но куда мне было против фанатично настроенного Шута. Он молча тащил меня за собой с выражением мрачно-торжественной решимости на лице.
На мраморной центральной лестнице меня охватила паника. Я принялась упираться, в итоге споткнулась, потеряла туфлю и чуть не упала.