Мой (не)бывший муж

Росс Софи

Красивая она. Идеальная. Нежная девочка, отзывающаяся на каждое прикосновение.

Влада открывает глаза, слишком трепетно касается кончиками пальцев моей щеки, опускается к скуле.

Глаза в глаза, чтобы видеть все.

— Не было никого, — ее губы двигаются, но я слышу все будто с шумом на фоне.

— Что? — толкаюсь плавно.

Влада сладко стонет, скрещивает ножки у меня за спиной.

— У меня никого не было за это время, Марк. Ни-ко-го.

Я замираю.

Глава 20

Это

даже не удар по голове.

Пуля прямо в сердце.

После признания Влады я замираю и еще долго без лишних слов смотрю в ее глаза.

— Котенок… — единственное, на что меня хватает.

Я не был готов к услышанному. Знал, конечно, что Влада по натуре скромная, да и секс ради секса ей никогда не был нужен, но чтобы так… Чтобы никого за несколько лет.

Грудь распирает огнем. Мне хочется зацеловать ее всю, медленно губами по каждому сантиметру тела, слизывая выступающие на коже мурашки.

Перехватываю ладонь Влады и переплетаю тонкие пальцы со своими, глажу тыльную сторону ее ладони. Вовлекаю бывшую жену в мягкий поцелуй, растягиваю удовольствие, стараясь держать себя под контролем. Не хочу в этот момент быть резким с ней.

Влада тихо стонет, сильнее запрокидывает голову, когда я перемещаюсь к шее. Оставляю влажные следы языком на шелковистой коже, запутываюсь пальцами в мягкие рассыпчатые волосы.

Отстраняюсь, чтобы снова посмотреть в глаза. Затуманенные. Распахнутые. Еще сильнее утопаю в ней.

Хочется сделать все жестко. Быстро насадить Владу на себя, скользнуть глубоко и заткнуть ей рот своим, поглощая крик. Двигаться так, чтобы она могла лишь стонать, принимая меня, открываясь до каждой клетки. Но я сдерживаюсь.

Потому что это особенный для нас двоих момент, когда Влада обнажила душу передо мной.

— Я не знаю, что сказать, малыш. Ты меня убила сейчас, — выдыхаю ей в губы, прижимаю одну руку к дивану чуть повыше ее головы.

Второй рукой удерживаю на локте свой вес и большим пальцем поглаживаю щеку с легким налетом алого.

— Меньше слов… — Влада улыбается, я прикасаюсь лбом к ее, наваливаюсь сильнее. Устраиваюсь между ее ног, прижавшись членом к влажному, истекающему желанием лону.

— Девочке не терпится? — усмехаюсь хриплым тоном. Дыхание перехватило еще после ее признания, так что теперь в горле стоит ком.

— Ма-а-арк… — стонет, когда я возвращаю пальцы между ног.

Одними только кончиками поглаживаю розовую плоть, влаги так много, что они легко скользят по чувствительным лепесткам. Наблюдаю за тем, как при глубоком дыхании на каждый новый вдох вздымается аккуратная грудь с легкими покраснениями на мягких холмиках от моей щетины.

Держаться.

Лишь бы продержаться подольше, подготовить Владу к тому, что в какой-то момент у меня выключатся тормоза и я наброшусь на Владу как дикий, голодающий

все это время без нее зверь.

Она изумленно открывает рот, когда два пальца скользят внутрь. Непроизвольно толкается вверх бедрами и разочарованно хнычет, когда я не позволяю ей насадиться быстрее. Еще немного и она начнет умолять меня. Я помню, какой нетерпеливой Влада становится.

Ее глаза заволакивает пеленой черной похоти. Губы уже совсем распухли из-за того, что она беспрерывно кусает их, то и дело все равно срываясь на судорожные всхлипы и протяжные грудные стоны.

Стискиваю челюсть, когда Влада начинает отчаянно извиваться подо мной. Она еще шире разводит свои ножки, крепко обнимает меня, чтобы я и не думал отстраняться.

Продолжаю поглаживать бывшую жену пальцами снизу, вбираю в рот острый сосок и сжимаю зубы на нем, хмелея от того, как Влада сладко стонет и сжимается внутри до предела.

Еще немного дразнящей ласки, обвожу пульсирующий клитор по кругу большим пальцем, резче толкаю пальцы, нажимаю на горячие стенки, продолжив растягивать Владу, чтобы ей не было больно.

— Мокрая, — выскальзываю, накрываю ладонью промежность и позволяю Владе самой тереться об нее. — Только для меня. Я сейчас возьму тебя котенок. Окажусь глубоко внутри. Уже представляю, как тесно ты будешь сжимать меня, — нашептываю пошлости ей на ухо, вспоминая, как Владе раньше нравилось слушать их.

Мне всегда нравилось смущать ее в каком-нибудь людном месте. Зажимать и рассказывать обо всем, что я хочу с ней сделать, но при этом практически не касаться. Она всегда моментально вспыхивала, пищала что-то, когда я прижимался к ней пахом с твердым членом.

Так и сейчас. Распахивает для меня ножки, царапает спину, подталкивая ближе к себе.

Глаза блестят все ярче.

Хочет так, что даже говорить не может.

— Расслабься, котенок. Прими меня всего, — подхватываю ее где-то под коленом, удерживаю ногу в таком положении, чтобы Влада не пыталась зажиматься, когда я окажусь внутри. — Я начну медленно. А потом трахну тебя так жестко, что ты сорвешь голос. Хочешь же, да? Кончить на моем члене?

Она выгибается дугой на полную. Член опять проскальзывает по влаге, задевает клитор. На обивке дивана явно останутся следы.

— Тебе понравится, малыш. Ты же всегда любила грубый несдержанный секс, хоть и никогда не могла в этом признаться, — шепчу куда-то в волосы, прижимаюсь к виску губами.

— Пожалуйста… — Влада всхлипывает, вертится и двигает бедрами, чтобы стать ближе ко мне.

— Сейчас, котенок.

Я медленно проскальзываю в нее, вхожу на всю глубину, удерживая Владу на месте, когда она пытается сдвинуться вверх. Ни на миллиметр не позволяю соскользнуть.

— Тише, ты справишься. Такая тугая и мокрая для меня. Просто расслабься, малышка. Дыши.