Мой неуловимый миллиардер
Шрифт:
– Он твой преподаватель и один из наших клиентов, Лер.
– Знаю. Это не идеальный вариант, и никто из нас не ожидал, что так случится. Мы пытались не идти на поводу у чувств, Ань, честно…
Аня кивает, едва заметно улыбнувшись.
– Но невозможно бороться с судьбой.
– Невозможно. Когда я увидела его на свадьбе Арины, я ушла, не надеясь встретиться снова. Потом он стал моим научным руководителем, и я подумала, что смогу справиться. Но когда ты назначила меня его няней, я просто... я пыталась вырваться, но не смогла. Я должна была уйти с этой работы, но я не могла бросить Лену
– Я понимаю, Лер. От судьбы не убежишь. Видимо, отец вышел из себя, потому что Сергей разведен и у него есть дети? Ты же знаешь, какой он. Ему кажется, что все наши родственники уже сплетничают о тебе.
– Да, он был, мягко говоря, недоволен. Он сказал, чтобы мы расстались.
– Ты послушаешься?
– Нет. Я не смогу. Я прекрасно понимаю, что никто не примет наши отношения. Я знаю, что нам будет нелегко... но, несмотря на все, жить без него станет еще хуже.
Аня, выражая свою поддержку, кладет руку на плечо.
– Тогда это все, что имеет значение. Если ты понимаешь последствия, значит, получится справиться со всем. Но нужно поговорить с Сергеем. Завоевать расположение мамы и папы будет нелегко. Но я тебя поддерживаю.
Я опускаю голову ей на плечо и киваю.
– Я люблю тебя, Ань.
– Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, Лерчик. Последние пару месяцев ты выглядела счастливее, чем за все прожитые годы. Мне не важно, кто он и что у него за история. Если он делает тебя счастливой и ты уверена, что он тот самый, то я с вами. Я не думала, что ты когда-нибудь захочешь выйти замуж, но вот ты здесь, готова пойти против родителей ради мужчины, которого любишь. Теперь тебе есть, за что бороться.
Аня права. Долгие годы я просто плыла по течению, слишком боясь по-настоящему проявить себя. Пока у меня не появился Фома.
– Ты ведь понимаешь, что я должна тебя уволить?
Я напрягаюсь, мои глаза расширяются.
– Что?
– Лер, ты встречаешься с клиентом. Ты нарушила политику компании.
Я сажусь и нервно провожу рукой по волосам.
– Но кто позаботится о детях?
Аня смотрит на меня и улыбается.
– Я подберу им отличную няню, хорошо?
Я киваю, и мое сердце замирает. Возможно, нам с детьми будет полезно немного отдалиться друг от друга, но меня это не устраивает. Теперь, когда все знают о нас, не должно остаться никаких препятствий, но за каждым поворотом возникает новое.
Сколько же душевных шрамов и печальных, болезненных воспоминаний оставят нам эти жуткие испытания судьбы?
Глава 55
Сергей
Дети удивленно смотрят на меня, стоящего на пороге. Наверное, они привыкли, что Лера забирает их каждый вечер, но теперь все в прошлом.
– Обязательно обнимите маму на прощание, - говорю я им.
– Завтра она уезжает.
И в добрый путь. Мы с Эмили могли бы спокойно воспитывать детей вместе, но она все испортила. Как их мать, она должна была ставить детей на первое место, но она никогда этого не делала.
Я смотрю, как дети бегут к ней, чтобы обнять в последний раз. Эмили смотрит на меня, и от того, как она улыбается, у меня по спине пробегает холодок.
– Ты будешь скучать по мне,
Я бросаю взгляд на детей и заставляю себя оставаться спокойным.
– Я уверен, что дети будут скучать по тебе.
Эмили ухмыляется, провоцируя меня взглядом.
– Как дела у Леры?
Я стискиваю зубы и заставляю себя улыбнуться.
– Прекрасно.
Эмили смеется, и мне требуется вся моя сила, чтобы устоять на месте.
– Это ненадолго. Надеюсь, она успеет закончить университет, если ты понимаешь, о чем я. Бедняжка.
Я делаю шаг вперед, испытывая искушение оттащить детей от этой крысы. Я знал, что это она. Неужели Эмили не понимает, что творит? Больше всего пострадают дети. Теперь, когда она уезжает, им понадобится Лера, но Леры с ними не будет. Из-за Эмили. Мы с моей любимой можем пережить любую бурю. Что бы нам ни пришлось пережить, мы справимся. Но вот Лена и Коля…
– На этот раз я смирился, Эмили. Больше я не буду оказывать тебе такую любезность. Ты достигла предела моего терпения. Я сделаю все, чтобы защитить свою семью. Теперь это касается и Леры. Но это не касается тебя. Будь добра запомнить.
Она замирает, ее глаза расширяются.
– Ты никогда не заботился обо мне, - говорит она.
– Когда я попросила развода, ты и глазом не моргнул.
– Мне нужно поговорить с мамой. Пойдите проверьте, ничего не забыли?
– прошу я детей, надеясь, что мы с Эмили не перейдем на повышенные тона.
За ними закрывается зверь, и только потом я поворачиваюсь к своей бывшей жене.
– Между нами все кончено, Эмили. Какой смысл сейчас вспоминать? Я не понимаю, что ты делаешь. Это ты ушла, так почему же теперь мешаешь моему счастью? Дети любят ее. Именно она вернула им радость, которую мы у них отняли. Почему ты не хочешь счастья для них?
– Ты не сможешь так легко заменить меня, Сергей. Эта девушка появилась из ниоткуда, и ты вдруг влюбился? Она использовала наших детей, чтобы добраться до тебя, и я этого не потерплю. Она лучшая подруга Арины, и она знает, чего ты стоишь.
Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю, молясь о терпении. Неужели все дело в деньгах? Мои адвокаты не позволили Эмили прибрать к рукам никакого имущества, и я знаю, что она все еще злится из-за этого.
– Помнишь, как я вернулся из поездки к отцу два года назад? Я рассказал тебе о женщине, которую встретил и с которой переспал, потому что хотел быть с тобой откровенным, ведь мы все еще жили вместе, несмотря на то, что документы о разводе уже были подписаны.
Она кивает, постепенно теряя уверенность.
– Это была Лера. Я думал о ней каждый день с того момента, как ушел от нее. Черт, даже когда она вернулась в мою жизнь, я пытался сопротивляться. Я понимаю, Эмили. Я тоже не хотел впускать в жизнь детей новую женщину, и, возможно, если бы она не была их няней и не поладила с ними так хорошо, у меня получилось бы сдержаться. Она - лучшее, что случалось со мной, Эмили. Я понимаю, что ты, возможно, не хочешь этого слышать, учитывая нашу историю, но это так. Развод был правильным решением, и я благодарен тебе за него. Теперь я счастливее. Я даже не осознавал, насколько несчастен был с тобой. Я бы хотел подходить тебе, тогда, раньше, но теперь уже слишком поздно.