Мой обман
Шрифт:
Расстраиваюсь ли я? Наверное также, как если бы Йеменский риал упал по отношению к доллару. Родители дают нам жизнь, а потом ведут себя странно. Одни продолжают опекать до безумия, не давая жить нормально. А другие решают, что мы уже самостоятельные и можем без них. Но и те, и другие, еще взрослые дети, которые не разобрались со своей жизнью и калечат своих детей. Нашу дочку мы обязательно окружим любовью и будем давать есть возможности и выбор. Я просто киваю в ответ, справляясь с эмоциями. Страшно не за него. Страшно, что вот так можешь попасть в аварию и все будет закончено.
— Хочешь к
Спрашивает так, как будто я сомневаюсь и не могу решиться. И я отмираю наконец.
— Нет. Ему же все равно было на свою дочь, когда я в больнице лежала. Почему я должна приезжать? Поехали домой.
Миша заводит машину и трогается, а я снова в своих мыслях.
Я должна переживать за него? Я должна его навещать после того, как он назвал меня своей ошибкой? Я не хочу, потому что он сам не хотел. Не думал никогда, что может обернуться вот так.
А почему собственно я из-за него должна страдать?! Он из-за меня ни грамма не волновался. Только ходил и допекал своими условиями. Здоровья ему желаю, а своей жизнью больше управлять не позволю.
— Куда едем?
— К тебе, Мищ. Отменяется на сегодня рандеву на Преснинке.
— Съездим еще туда. Нам есть, что там вспомнить. — Мне грустно, но я не могу не улыбнуться. — Я тоже не в восторге от твоего отца, поэтому желания везти тебя туду нет.
Мы начинаем двигаться и едем в тишине.
— Ты как?
— А как я? Нормально все. Пускай выздоравливает. Денег же много накопил, пусть теперь лечится. А то все с собой не заберешь.
— Лер…
— Не трогай, Миша. Он мне за этот год столько всего сделал, — и ничего хорошего, представляешь? И ждет теперь от меня хорошего чего-то? Чтобы я снова нервничала из-за него? Нет, ну правда, зачем ему денег-то столько. Пусть вложит во что-то нужное. Например, в свое здоровье.
— Эх, язвочка моя проснулась.
Миша даже сейчас умудряется сказать это так, что губы сами растягиваются в улыбке.
— Все, не хочу о нем думать. Плохого я ему ничего не желаю, но и с апельсинами ходить не собираюсь.
Дальше до дома мы едем в тишине. Я еще раз прокручиваю все. Если бы не его наезды и слова за последние полгода, я бы ехала к нему в больницу и сидела там с мамой, подбадривая его. А может и лучше было бы, если бы он… Столько страха внутреннего сразу испарилось бы…
— Лер, приехали.
Я поднимаю глаза на лобовое стекло и прикусываю губу, чтобы в такой драматический момент не показывать, что мои воспоминания по канату памяти поднялись вверх и теперь заполняют все.
Я была тут один раз. После той набережной и первого поцелуя. Спала в его квартире. И не было ничего между нами снаружи, но одновременно внутри уже что-то зарождалось. То, от чего я так долго потом убегала.
Миша помогает выйти из машины, а вещи забирает сам, не давая мне помочь ему. А мне надо чем-то отвлечься от мыслей об этой квартире. Воспоминания в моей — уже пройденный этап, а вот в его — их нет вообще. А мне врач разрешил. И я на канате там вверху. И отец разозлил, что даже сегодня все испортил.
— Миш, а у нас дома все есть из продуктов?
— Все, не волнуйся, я уже съездил в магазин.
— А мороженое?
— И мороженое есть.
— А огурцы?
— Ну есть там что-то.
— А
— Зачем тебе манго?
— Хочется.
— Ладно, сейчас вещи занесем и схожу за манго тебе.
— Давай лучше маму попросим. Беременным нельзя отказывать.
39
Я была в этой квартире всего раз, а, оказывается, она врезалась мне в память настолько сильно, что помню тут все.
Но меня интересует, где я буду ночевать. Потому что я теперь жена и имею право спать со своим мужем. Официально. А еще у нас есть так называемый супружеский долг, который никто не регламентирует, как исполнять, когда за стеной мама.
Даже не верится, что эта мечта осуществилась. Что наконец ребенок в безопасности. Я тоже. Можно жить так, как все. Ходить по магазинам, в кафе, принимать ванну. Только с временным животом. Я иду за Мишей в его комнату и смотрю, что тут уже все убрано к моему приезду. У него среднестатистическая двушка. И хотя теперь мне уже не принципиально, лишь бы он был рядом, но втроем, когда родится ребенок, нам тут будет тесно, а вчетвером в этой квартире и подавно. О переезде надо будет поговорить с Мишей потом. Можно будет продать мою квартиру, которая все еще числится на мне, и купить что-то бюджетнее, но больше.
Я закрываю за нами дверь и иду к Мише. Он оставляет сумки на полу и разворачивается ко мне.
Смотрит так спокойно. Как будто и не хочет совсем жену. Устал, видимо, мотаться туда-сюда после работы каждый день. Ну и хорошо… теперь-то я всегда рядом, под бочком.
Обнимаю за шею и прижимаюсь на столько, на сколько позволяет живот. Если людям нужно для радости восемь объятий в день, то мне они нужны постоянно. Только так чувствуешь, что ты нужен и тебя принимают, любят и хотят.
— Лер, — Миша обнимает одной рукой и целует сдержанно в лоб, а во мне поднимается истерика. Я что, такая толстая, что меня и целовать не хочется. Или у него кто-то появился? Часто дышу, сдерживая порыв зареветь. — Миша отстраняется и смотрит в глаза. Внимательно так. Пытается понять сам, но то ли сдается, то ли проверяет догадку. — Ты чего? Что случилось? Болит что-то?
Снова берется за мой живот и ощупывает его. Давай я лучше за твой **** возьмусь и ощупаю его. Посмотрим тогда, что у тебя там заболит.
Блт. Ругаюсь про себя, хотя тысячу раз обещала этого не делать. Он издевается, что ли?
— Я манго хочу, — настойчиво произношу фразу, сбросив его руки с живота.
— До завтра не подождет?
— С кексом, — .дополняю ответ и, не улыбаясь, смотрю в глаза.
— Где я тебе найду манго с кексом, то есть кекс с манго?
— Мама пусть сходит или с соседкой пусть испекут.
— Я сам схожу, — на его губах как-будто мелькает улыбка и мне кажется, что он понял, но тут же становится собранным.
— Ты издеваешься сейчас?
— Себе с изюмом куплю.
Целует меня в щеку и уходит. Я стою и сглатываю. У него точно кто-то есть.
Жду и думаю, что делать. Хотелось самостоятельности, а в итоге снова завишу от мужчины. Даже уйти некуда. Точнее, куда уйти я найду, но вот на что жить. За стеной Миша говорит что-то матери, но тихо и не разобрать совсем. Ну если уйдет… капец ему будет.