Мой палач
Шрифт:
Чувствую его руки, крепко обнимающие меня, и цепляюсь в его рубашку, он так вкусно пахнет, что голова кружится, так знакомо, по-родному, так надежно, так...
– Я хочу домой, - выдыхаю ему в грудь. Поднимаю голову и требую.
– Забери меня отсюда.
– Скоро поедем, - обещает он своим низким, уверенным голосом. Смотрит ласково.
Я настолько ужасно выгляжу.
Растрепанная, в этом страшном казенном халате.
В его серых глазах жалость.
– Садись, маленькая, - он сам
– Не обижали тебя?
Качаю головой. И тут же, взахлеб, рассказываю:
– Я ту девчонку видела. Которая в лесу на базе пропала. На выпускном Антона. Которая с сестрой Марка училась.
– Здесь видела?
– он убирает с моего лица налипшие волосы.
– Ходит как, овощ, как тень, - киваю, - я не сразу ее узнала. Мне тоже сказали. Что вечером таблетку дадут. Для хорошего настроения.
– Не дадут, - его губы сжимаются в нитку. Глаза полыхают.
– До вечера уедем. Девушку точно здесь видела?
– Ага, - обнимаю его за шею, мне так спокойно становится, словно я где-то на море, на волнах покачиваюсь, под синим небом, я верю ему, что он меня заберет.
– Она тут вроде недавно, - рассказываю.
– Почему?
– Марк с ней общался?
– он усаживает меня удобнее, обнимает крепче.
– Говорил, что нет, - жмусь к нему.
– Ну ладно, - он целует мои волосы. Тянет руку и шуршит пакетом на столе.
– Сок тут тебе привез. Фрукты. Шоколад.
– Зачем?
– смотрю на зеленый пакет и напрягаюсь.
– Ты же...
– Часа три надо будет здесь побыть, Аня, - перебивает он.
– Я с врачом говорил. Но родственники нужны, я пока не подхожу. Отец твой звонил, едет.
– Папа?
– вздрагиваю. Вжимаюсь в его грудь.
– Он меня убьет.
– А тебя-то за что, маленькая?
– он усмехается, губами касается скулы, ведет вдоль нее к виску.
– Ты ни в чем не виновата. Так и скажи ему. И не бойся. Я с тобой.
- А почему ты пока не подходишь?
– Одну фамилию мы с тобой месяца через три будем носить, - говорит он с нажимом.
– Поэтому пока не подхожу.
Он так крепко обнимает меня, его голос убаюкивает, обволакивает, все сомнения топит на дне морском.
Одна фамилия. С ним, одна на двоих. Невероятно.
– Я сейчас поеду на счет квартиры договорюсь, - помолчав, продолжает Кирилл.
– Временной. Пока у нас ремонт делаем. И все такое.
Он не говорит про маму, но я понимаю, что она вещи будет собирать и передергиваюсь.
Это как-то неправильно, что она жила там с ним, а теперь...буду я.
– Что?
– он словно мысли мои чувствует, за подбородок поднимает мое лицо. Смотрит внимательно, каждую черточку изучает.
– Понял. Туда не поедем больше. Другую поищем. Вместе.
– Да.
Дверь без стука распахивается.
На пороге маячит прежняя полная санитарка.
Хватаюсь за Кирилла. Не могу, не хочу туда идти, снова.
– Маленькая, - шепчет он на ухо, губами по волосам ведет.
– Несколько часов потерпи. Фрукты пока поешь. Скоро отец приедет. И я. Вечером уже будем дома. Я тебя люблю.
Слушаю его.
И глубоко дышу.
С трудом разжимаю руки.
Он встает, осторожно ставит меня на пол.
Шмыгаю носом.
– Точно?
– поднимаю голову.
– Точно приеду?
– Точно любишь?
– Да.
Вздыхаю.
Эти слова все внутри переворачивают, сил придают, улыбаюсь невольно и туже запахиваю дурацкий халат.
– Я тебя жду, - напоминаю и шагаю в коридор.
За рулем Гоша, папин водитель. Рядом папа.
Машина разворачивается у больницы, движется к воротам.
Оглядываюсь. Серое пятиэтажное здание тонет в сумерках, в окнах уже горит свет.
С облегчением вздыхаю и прижимаюсь к Кириллу.
Сижу, как была, в халате со стрекозами и больничных шлепках, мама даже одежду мою с собой забрала, когда меня тут оставила.
До сих пор не верится, что меня из этого ужаса забрали.
И что она так со мной поступила.
Папа разговаривает по телефону. Негромко играет радио. Я притихла, стараюсь не отсвечивать.
Кирилл на своей машине приехал. Но папа сказал, что меня с ним не отпустит. И Кирилл не стал спорить, выяснять отношения, ответил легкое "ладно", и просто сел рядом со мной.
Улыбаюсь в ладошку.
Не ожидала такого, ведь он не Марк, чтобы покладисто соглашаться с папой, Кирилл взрослый мужчина.
Но я оказалась важнее. И меня эта мысль греет.
Только теперь неясно одно - куда мы едем.
Папа бросает телефон на панель. И поворачивает зеркало, смотрит на меня.
Теснее прижимаюсь к Кириллу.
Я себе подобного не позволяла никогда, мы даже с Марком динстанцию держали в его присутствии, хотя Марка все мне в мужья пророчили.
А тут...
Кирилл не просто мужчина. По документам он остается женат. А я сижу, сцепив наши руки, и смотрю на папу в ответ.
– Куда поедете, Аня?
– спрашивает он у меня.
Молчу.
– Я снял на время квартиру, - спокойно отзывается Кирилл.
– Пока продаю свою.
– Я у дочери спрашивал.
– Но квартиру-то я снял.
Папа внимательно изучает его в зеркале.
Сильнее сжимаю пальцы Кирилла. Я бы скандал закатить осмелилась, высказать, что я давно не маленькая, а Кирилл тем более, и что не надо этих допросов, мы сами все решим.