Мой спаситель
Шрифт:
Лине прижала дрожащие руки к груди. Английский капитан и его команда были заняты спасением своего судна от «Черной короны». Двое раненых пассажиров лежали на палубе. Кроме них осталась лишь кучка мальчишек и служанок, которым и пришлось противостоять банде вооруженных негодяев. Цыган наверняка уже был мертв, если только старый Гарольд не защитил его от пиратов. Лине отчаянно искала глазами своего слугу.
К ее огорчению и недоумению, тот стоял, прислонившись к поручням корабля, спокойно положив руки на эфес трофейного меча, наблюдая за ходом сражения с чувством, близким к изумлению.
Лине
Цыган сражался с обступившими его пиратами. Вот он сделал правой рукой выпад в сторону одного из них, а затем левой рукой полоснул мечом другого. Он дразнил их словами и выпадами мечом, пока они не набросились на него в слепой ярости.
И тогда Лине поняла, что для него это — детская игра. Он подбросил меч в воздух и, пока один пират, открыв рот, засмотрелся на такой фокус, другим мечом срезал с куртки очередного разбойника застежки. Он закрутил мечами настоящую мельницу, и вращающиеся клинки в его умелых руках напоминали клыки дракона, сверкающие над головами испанцев, а потом резко опустил их вниз, обдав пиратов потоком воздуха.
Лине нахмурилась: кажется, этот идиот развлекался от души. Наконец он, похоже, устал от этой игры: силой выбил меч у пирата, и тот улетел за борт, в море. Пинком пониже спины он отправил еще одного из негодяев в объятия Гарольда, который невозмутимо взял его за грудки и перебросил через поручни, словно ему приходилось проделывать подобное ежедневно.
Цыган застал второго пирата врасплох: поднырнул ему под руку и перекатился к ногам, повалив его на палубу. Пират рухнул на четвереньки, ударившись подбородком, а его меч загромыхал по дощатой палубе. Гарольд предложил ошеломленной жертве помощь, помог ему встать на ноги, а потом отправил за борт.
Наконец остался последний противник. В руках он держал по мечу, и в его глазах бушевала ярость. На лице пирата отразилось, мучительное раздумье — он взвешивал все за и против. И поступил мудро: бросил меч на палубу, рванул к борту, прыгнул в воду и поплыл к «Черной короне».
Дункан тыльной стороной ладони вытер пот со лба. Вокруг раздались приветственные крики — пассажиры ликовали, размахивая предметами, которые принесли им победу, — кошелями, заколками для плащей, кружками. Они делали угрожающие жесты в сторону удаляющейся «Черной короны». С помощью капитана Кемпбелла Дункан отправил за борт последних членов пиратского экипажа. Но при взгляде на тушу, которая была когда-то Эль Галло, он только покачал головой — чтобы избавиться от его трупа, понадобится несколько крепких мужчин.
Кемпбелл восторженно похлопал Дункана по спине, потом, спохватившись, глуповато улыбнулся, снял свою шляпу и отвесил церемонный поклон. Дункан слабо улыбнулся в ответ. Что-то иное занимало его мысли. Он должен был сказать несколько слов глупой девчонке, которая так неосмотрительно подвергла свою жизнь большой опасности.
Когда он нашел ее, сидящую на бухте каната, с испачканными кровью руками, маленькую и жалкую, весь его праведный гнев мгновенно улетучился, сердце его смягчилось. Он
— С вами все в порядке? — прошептал он.
У нее дрогнул голос, когда она пробормотала:
— Я думала, он убьет вас.
Дункан попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло, получилась гримаса, мало похожая на улыбку.
— Ему едва не удалось задуманное.
Лине посмотрела на свои дрожащие окровавленные руки, поморщившись при виде алых пятен.
— Так много к-крови, — заикаясь, произнесла она. — Но я не упала в обморок, правда?
— Нет, — ответил он со слабой улыбкой. — Нет, вы не упали в обморок.
— Хорошо, — отозвалась она, удовлетворенная его ответом. Затем ее глаза закатились, и она повалилась на него, все-таки лишившись чувств.
Глава 18
— Ты уверен, что он еще жив?
Вопрос Гарта был невинным, но Холден вспыхнул от гнева.
— Конечно, он жив! — рявкнул он, с размаху ударив кулаком по запертой калитке, ведущей в сад, и, прищурившись, посмотрел на своего брата. — Как ты смеешь даже предполагать...
— Холден! — крикнул Роберт. Затем, удостоверившись, что поблизости в залитом лунным светом саду никто не сможет их подслушать, предложил:
— Если ты не можешь вести себя прилично...
Холден закатил глаза и начал обрывать цветы с куста жасмина, росшего поблизости.
Роберт обратился к Гарту со словами утешения.
— Дункан просто обязан быть жив. Я в этом уверен. Но твой отец...
— Он начинает задавать вопросы, Роберт, — сквозь стиснутые зубы произнес Холден, разжимая кулак, из которого на землю посыпались сорванные лепестки. — Ты плавал в Испанию, ты вернулся обратно, не узнав ничего, что оправдало бы тебя. — Он сплюнул на землю. — Ничего, лишь привез испанскую шлюху, чтобы согревать свою постель.
У Роберта в жилах закипела кровь.
— Ты... жалкий... — зарычал он и набросился на Холдена, прижав его к стене сада. — Не смей гак говорить о моей невесте, ты, вонючий...
— Твоей невесте! — завопил Холден, толкая его в грудь. — Это действительно так? И это в то время, пока мой брат томится...
Роберт, выругавшись, отпустил его.
— Прекратите! — воскликнул Гарт, становясь между товарищами. — Ваши взаимные оскорбления ничем не помогут Дункану!
Холден, пробормотав грязное ругательство, оттолкнул Гарта, потом со злобой пнул ни в чем не повинный дерн.
Роберт опустил глаза и покачал головой. Он не мог понять, что на него нашло. Успокоившись, он буркнул:
— Я был уверен, что Дункан уже будет дома, когда мы вернемся.
— В общем, теперь дело обстоит еще хуже, — сказал Холден, небрежно отламывая веточку с персикового дерева. — Король пригласил меня принять участие в шотландской кампании.
— В шотландской кампании? — воскликнул Роберт. Его гнев мгновенно сменился восторгом. — Это замечательно! Это то, о чем ты мечтал, Холден!