Мой сводный идеал

Попова Елена

И в итоге в третьем раунде меня впервые за четыре года нокаутировали.

Тренер до сих пор не мог прийти в себя после моего поражения. Мы оба рассчитывали на победу, тренировались, не покладая рук. А я взял и подвел его. В поезде, когда мы возвращались домой, он первые на моей памяти заговорил об увольнении…

– Ого, какие люди к нам подтянулись!
– распахивая дверь, удивился Левша. Волосы его торчали в разные стороны, на шее красовались два засоса, в руке была банка пива.
– Проходи, проходи, давай. Пивчанского

будешь?
– он протяну мне банку.

– Нет, спасибо.

 Я прошел в комнату, по которой как зомбаки ходили люди.

– Одинцова здесь?
– оглядываясь по сторонам, спросил я.

– Была где-то, - пожал плечами Левша.
– А вы это, снова вместе что ли?

– Нет. Поговорить с ней надо.

– Поищи ее в комнатах на втором этаже, - друг хлопнул меня по плечу и, прибавив звук у колонки, танцующей походкой прошел к дивану и упал прямо между двух незнакомых мне девчонок.

На втором этаже было три комнаты, и в каждой из них кто-то спал. Одинцову я нашел в спальне Левши. Она спала в обнимку с Танькой, ее одногруппницей.

– Подъем!
– крикнул я над ее ухом. Но от моего голоса быстрее проснулась Таня.

– Князев?
– нахмурив татуированный брови, Таня потерла глаза.
– Ой… А ты чего здесь?

– Соскучился, прикинь!

– Алинка… - она потрепала Одинцову по плечу.
– Одинцова, ети мать! Проснись, говорю! Смотри, кто приехал.

Одинцова открыла один глаз, увидела меня, а через секунду резко поднялась и захлопала нарощенными ресницами.

Я перевел взгляд на Таню.

– Можешь оставить нас на пару минут?

Прихватив с собой две пустые банки из-под пива, Таня, с опаской озираясь на меня, вышла из комнаты.

Я сел на кровать, и почему-то по привычке, как перед боем, размял шею.

– Ну что, давай рассказывай, что это были за хмыри?

– Ты о ком?
– нахмурилась Одинцова.
– О тех второкурсниках, с которыми мы тут вчера играли в карты что ли?
– она потупила взгляд и положила руку на сердце.
– Тим, я тебе клянусь, что не играла на раздевание. Только Танька играла, а я просто сидела и…

– Да плевать мне на то, что ты тут делала!
– крикнул я.
– Говори мне имена тех, кто поджидал Тасю в нашем поселке.

Одинцова вытянула лицо и вытаращилась на меня во все глаза.

– Кто поджидал? В каком поселке? Ты что, гонишь что ли? Откуда мне-то знать?

– Вот только давай без твоего актерского мастерства, ладно? Я знаю, что ты наняла каких-то уродов, чтобы припугнуть ее. Если мне не скажешь кто это был, то сейчас сядешь в мою машину и поедешь вместе со мной в полицию, - доходчиво объяснил я.

– Тимур, я правда не понимаю о чем ты!
– ее голос задрожал, глаза заслезились.
– Я признаюсь, что докапывалась до нее, но никаких людей не нанимала. Я что, по-твоему, дура какая-то, чтобы заниматься такими вещами?

Я был в замешательстве.

Хорошо зная Одинцову, понимал, что ее слова были больше похожи на правду. Обычно, когда Алина врала, ее глаза бегали, и она начинала путаться в словах.

– Ты говорила ей, чтобы она убралась из Москвы, чтобы не было еще хуже?

– Это говорила, да, - всхлипнула Одинцова.

– Что означало «Чтобы не было еще хуже»?
– спросил я, заставляя себя дышать ровно.

– Мы просто постебались над ней в тот день. Вытащили из ее рюкзака спортивную форму, а потом надели ее на скелет в кабинете биологии. Честное слово, ничего больше ей не сделали. Ни о каком нападении я даже знать не знала. Вон, у девок спроси, они подтвердят каждое мое слово. Сейчас я Таньку приведу.

Алина вскочила с кровати и выбежала из комнаты.

Пока ее не было, я, прижавшись лбом к стеклу окна, пытался привести в порядок нервы и понять, что вообще происходит? Может, на Тасю действительно напали какие-то наркоманы, но из-за издевок Одинцовой она решила, что их подослала она?

Голова шла кругом.

В комнату вбежали Таня с Алиной и, перебивая друг друга, с пеной у рта

начали доказывать, что они не подстраивали никакого нападения. И я был склонен им верить.

Глава 36

Тася

Андрей Олегович, как оказалось, был тот еще фрукт. Когда мы проезжали через Ярославль и застряли там в пробке, он, открыв окно, обматерил водителя, который подрезал его черную как смоль «Ауди». А еще он часто курил, абсолютно этого не стесняясь, и слушал рэп с матами.

Я узнавала его с другой стороны и не переставала удивляться тому, насколько он был не похожим на того Андрея Олеговича, которого я знала, и тому, насколько он был умен.

Мне казалось, он знал абсолютно обо всем на свете, начиная от количества деталей в материнской плате компьютера и заканчивая тем, как размножаются морские коньки.

 - … Ты вообще можешь себе такое представить?
– спросил он, - одновременно забивая в навигаторе, куда можно заехать перекусить.
– Если говорить простым языком, то у морских коньков не мать вынашивает ребенка, а отец. Об этом я узнал в Австралии во время очередного дайвинг-сезона.

По пути в Москву он рассказывал, как плавал с китовыми акулами, как жил в диком племени в Африке, как поднимался на Эльбрус, как в Испании участвовал в забеге с быками.

Я слушала его с раскрытым ртом и одного не могла понять: у него что, как у кошки девять жизней? Иначе как вообще возможно побывать в стольких местах всего лишь за одну единственную жизнь?

А еще мне хотелось провалиться сквозь землю от собственной необразованности.

Половину городов, которые он перечислял, я бы смело могла принять за название ресторанов или брендов одежды.