Мой Сводный Лёд
Шрифт:
— Эльена, ты что, так и не узнала ничего о драконах после нашего разговора?
— Когда бы? — ощетинилась я. — Не забыл, что мы всё это время с тобой связаны?
Я приподняла руку, указывая на толстые обстоятельства. На самом деле, обстоятельства были маленькие, тоненькие, даже незаметные для чужих глаз, лишь мы с Лиреем видели эту светло-голубую нить.
— Нить — это особая магия драконов. Нить сердца. Мы можем изъять её после двадцати лет и подарить своей избраннице, чтобы связать себя нерушимыми узами брака.
— Значит, развестись с тобой твоей избраннице не удастся?
—
Я почувствовала, как у меня щемит сердце от горечи. Вилетта — хорошая женщина. В целом. Почему же она не отвергла дракона, раз знала, что не сможет его полюбить? Он ведь мог отдать нить другой. Последнее я произнесла вслух.
— Или провести всю жизнь в одиночестве, — не согласился Лирей, — так и не влюбившись вновь. Любовь дракона — сложнее, чем кажется. Мы всецело отдаемся своей второй половине. А так, согласившись, мама родила отцу меня. Не знаю, насколько это был правильный выбор. Это сложно. Кто знает, как бы повернулась судьба, теперь рассуждать об этом — бессмысленно. Но вот он я. Очевидный выбор моей матери. Поэтому всё, что ни делается, всё к лучшему.
— Это ты вновь о себе? — улыбнулась я. — Лучший из лучших.
— Разумеется! Это даже не подлежит обсуждению.
— Расскажи о нём, — тихо попросила я и обняла свои колени. — О своём отце.
Лирей пожал плечами. Я вновь залюбовалась парнем, его профилем, горящими в ночи льдистыми глазами, которые на фоне тьмы выделялись ещё ярче.
— Он был одним из сильнейших драконов, — улыбнулся парень. — Мне было тринадцать, когда его не стало — он служил на границах. Был большой прорыв. Он защитил собой сотню магов, закрыл их от тёмного магического всплеска, впитав всё в себя. Но сам не смог оправиться после такого и умер в госпитале, — в глазах Лирея отразились отголоски уже утихшей боли. — Его представили к награде. А я думал в этот момент, что мне не важны жизни той сотни, мне важен лишь мой отец. Он единственный.
Я придвинулась к однокурснику, желая его хоть как-то утешить. Но слова застряли в горле. Я не знала, что и сказать. Это такой тяжёлый выбор.
— А потом я увидел, как один из магов, которого заслонил мой отец, возвращается домой. Его встречали жена и трое детей. Жизни людей — бесценны, — Лирей посмотрел на меня, — именно поэтому я считаю, что каждый боевой маг должен быть безупречен. Наша учёба — не просто игра, от этого зависят жизни других. Я никогда бы не хотел, чтобы мой ребёнок меня потерял, поэтому я должен быть безупречным. И все вокруг должны быть такими же, чтобы меня подстраховать. Поэтому я так придирчив, Эльена. Поэтому не терплю недостатки других. Поэтому, — Лирей убрал тёмную прядь с лица и улыбнулся, — я искренне уважаю твоё стремление к учёбе.
Я сглотнула.
— Очень зря. Я учусь не ради великих целей, а просто… просто чтобы противостоять тебе, наполнять свою жизнь смыслом и… на что-то отвлекаться. Я… понимаешь, Лирей. В моей жизни есть тайна. Тайна, о которой никто не знает, кроме моего отца.
— О чём ты?
Я открыла рот, желая рассказать всё своему сопернику, но в этот момент послышался лай собак — нас нашли.
Я вздрогнула и подскочила на ноги. Лирей вслед за мной. Вскоре среди деревьев показалась поисковая группа. И мы медленно побрели им навстречу.
Нас обогрели, осмотрели и посадили на лошадей. Ночь завертелась.
Даже было немного жаль, что нашли нас так быстро. Лирей серьёзно не пострадал при падении, были действительно лишь царапины, которые я успешно обработала. Нас доставили в лазарет. Мне выписали успокоительные (для профилактики) и брусничный взвар от возможной простуды.
Уложили спать в лазарете, в разных палатах, но соседних, поэтому нити между браслетами хватало.
— Герцогу уже сообщили о вашем состоянии. Не волнуйтесь, — произнёс улыбчивый помощник целителя. — Отдыхайте, леди.
Отдыхать… легко сказать! А меня всю переполняли эмоции после прошедшей ночи. Я не знала, как реагировать на неожиданно возникшие тёплые чувства к моему сводному Льду. Это ведь Лирей Эквуд! Тот самый Лирей, который доставал меня. Который не давал мне покоя и постоянно издевался. Что же мне делать? Как быть?
Тем более, у меня есть Эрмес. Тот, в чьих чувствах я почти уверена. А Лирей… он слишком неопределённый. То огрызается, то улыбается. С ним как на вулкане. От него не знаешь, чего ожидать.
А мне нужно знать наверняка, ведь от этого зависит моя жизнь.
Но если… если он только проявит ко мне интерес на следующем балу, я признаюсь себе, что мои проявившиеся чувства вовсе не игра взбунтовавшегося воображения.
Следующий день наступил удивительно быстро. Причём уже в обед. Мне ничего не снилось, я заснула и проснулась, когда солнце вовсю светило на небосводе. Целитель вновь осмотрел нас с Лиреем и продержал до самого вечера. Лирея хотели и дольше — Лёд пострадал больше моего, защитив меня от колючих и опасных веток, поэтому целитель собирался и дальше заниматься его уже почти зажившими ранами, но победил мой отец.
Герцог явился в пять вечера и не принимал никаких возражений целителя. Лишь шепнул себе под нос:
— Вилетта весь мозг съест, если я не привезу детей вовремя.
Ха! Это он ещё с Дарой не знаком. Вот уж кто ест мозг. Впрочем, всё как и написано было в инструкции по эксплуатации. Правда, никто не упомянул, что эксплуатировать будут не её, а она — нас.
К слову, герцог Бостон привез ещё и сменную одежду нам с Лиреем.
— А вот и они! — уже громче воскликнул герцог, когда мы с драконом вышли из палат. — Ну, дети, не будем терять времени. С вами ведь всё в порядке? Насколько я успел узнать утром, когда заезжал во время вашего сна, вы отделались очень легко.
— Если матушка планирует потащить меня на приём, чтобы познакомить с очередной невестой, то я готов остаться здесь ещё на сутки. Страсть, как хочу лечиться! — тут Лёд обворожительно улыбнулся целителю.
Его светлость сдвинул брови. Я уже знала, к чему это приведёт — к длительной и скучной тираде, поэтому дёрнула Лирея за рукав, призывая послушаться отца и пойти у него на поводу.
— Это наш последний новый год вместе, забыл? Может, проведём его впервые не ссорясь?
Лирей смотрел на меня неотрывно и как-то… недовольно.