Мой властный миллиардер

Ночь Ева

– Ну, если ты тупая, Насть, то это навсегда. Чтоб я этого твоего «нормального парня» возле тебя не видел! Поматросит и бросит, а ты потом будешь реветь и страдать. Хорошо, если без последствий! На фиг нам такие нормальные парни не сдались! Мало тебе нашей матушки Ра? Жизнь ничему не учит, да? Такие буратины любить не умеют, только играть в любовь да голову морочить мастерски способны. Мать моя тому пример. Надеюсь, ты меня услышала!
– Артурчик шваркнул на «отбой».

Разъярился. Я даже виноватой себя почувствовала.

Это

он мне в любви признался, что ли? Есть над чем задуматься. Так-то мы больше грызлись да язвили, подкалывали друг друга. И вот тебе - пожалуйста - оказывается, я ему не безразлична. Через двадцать лет пришло озарение. Ладно, разберёмся. Лишь бы родителям не накапал. А то они тоже... те ещё моралисты и паникёры.

Утром я чуть не проспала. Тут великая миссия, а я дрыхну без задних ног.

– Ну, что, моя дорогая Цирилла, - гладила и тискала рыжую девочку, - пора тебе обрести дом и хозяев. Надеюсь, тебе понравится.

Коробку я подготовила ещё вчера. Купила банты и ленты, украсила, как могла. Старалась, проявляя все свои таланты. К слову, у меня хорошо получалось. Я, между прочим, в кружок «Умелые руки» ходила, когда в школе училась. Так что подарочную упаковку, декор сделать - раз плюнуть.

Цирьке я тоже банты повязала. На шею и на туловище. Она стала похожей на Карлсона, который живёт на крыше.

– Теперь у тебя есть пропеллер. Главное его не потерять, пока доедем. Буду за тобой следить!
– погрозила ей пальцем и рассмеялась.

Настроение у меня было отличное. Я волосы распустила и сарафанчик в горошек надела. Глаза накрасила и губы. Нет, вовсе не для того, чтобы Вове понравиться. Глупости какие. Просто на душе хорошо, и выглядеть поэтому хотелось прекрасно.

Я вызвала такси. Ну, не на общественном же транспорте с коробкой и щенком добираться? Я улыбалась всю дорогу и сюсюкалась с Цири. Таксист косился, но разговаривать не посмел. Принял, наверное, меня за сумасшедшую. Подумал, наверное: тронь такую, будет всю дорогу душить рассказами из жизни собак.

Я могла. Но меру знала. Всё нужно делать с любовью. А разговоры с таксистами в мерило любви не входили. Любил бы он собак, сам бы со мной заговорил. А так поглядывает настороженно. Следит, наверное, чтобы мы ему тут не нагадили случайно. А мы, между прочим, культурные. У нас памперс имеется. Поэтому нечего за нами следить!

В общем, доехали мы без приключений. А дальше всё пошло не по плану. Во-первых, к миллионеру было не подобраться: охрана-с, а я с коробкой произвела неслыханный фурор. Вова, оказывается, на мой счёт распоряжений не оставил. Непростительное упущение!

– Что это у вас?
– вздрагивал ноздрями усатый охранник, похожий на Гитлера и Чарли Чаплина одновременно.

– Бомба, конечно, - прижимала я к себе щенка, - видите, под хвост запихала, и жду, когда рванёт.

– Шутите?
– глаза у него, как у рака чуть не вылезли на телескопах - злые такие маленькие глазёнки. И губы, как вареники - шлёп-шлёп. А ещё он «ш» не выговаривал толком, поэтому у него выходило: «футите?», «фто», и я пыталась не заржать. Нервно-истерическое это. Пришлось Вовке звонить. Хорошо хоть он ответил почти сразу.

– Ты опаздываешь, - и это вместо приветствия!

– Это не я опаздываю, а охрана ваша у щенка под хвостом взрывчатку ищет, - огрызаюсь, как могу.
– Кто-то забыл предупредить, что в его хоромы щенок прибудет. Держат меня здесь как преступницу.

На том конце подозрительно хрюкнули. Он что, ржать надумал?

– Дай Петровичу трубку, - голос всё тот же, командирский.

Не знаю, что он там говорил, но Адольф Петрович Чаплин вначале покраснел, затем побагровел. На висках выступил пот, а глаза выпучились ещё больше. Так и кондратий хватить может. Что ж миллионеры такие злобные, а?

– Проходи!
– просипел он мне и рукой махнул, как Гагарин.

– Телефон отдайте, - протянула длань, требуя своё сокровище назад. Я ещё не миллионерша и телефонами разбрасываться пока не могу.

Дальше дело пошло лучше. Нам консьерж покланялся, к лифту проводил, сказал, на какую кнопочку жать. Миллионеры - они как птицы: летают высоко и живут тоже. У него пентхаус - весь верхний этаж и крыша миллионерские.

– Не зря я тебе пропеллер приделала, - делюсь впечатлениями с Цири.
– Будешь настоящей Карлсонихой, прикинь? Сиди тихо!
– погрозила щенку пальцем, поправила банты и закрыла коробку. Там всё в порядке: дырки по бокам. В одну из них рыжий Цириллин нос высунулся. Любопытная девочка.

Я вдохнула, выдохнула и нажала на кнопку звонка. Звенело как в церкви - громко и торжественно: бам-бам-бам! Дверь почти сразу распахнулась.

Она была прекрасна - дочь Владимира Орловского. И совсем на него не похожа. Белокурая, голубоглазая. И только крохотная ямочка на подбородке всё же указывала: она его.

Выглядела девочка как настоящая принцесса: платье льдистого цвета с пышной юбкой, туфельки в тон. Короны на голове не хватало.

– Это ты мне принесла?
– спросил ребёнок и протянул руки.

– Если день рождения у тебя, значит это твой подарок, - осторожно вручила ей коробку.

Больше мне делать здесь было нечего, но я не могла уйти, пока не увижу собственными глазами, что Цири попала в хорошие руки. Это выше моих сил.

Ребёнок без пиетета отбросил в сторону крышку и завизжал от восторга. На заднем фоне нарисовался наш миллионер. В костюме, галстуке, голубой рубашке в тон платья дочери.

– Собака! Моя! Здорово!
– Цири прижали к груди. Прямо к красивому платью. Затем ребёнок кинулся к отцу.
– Ты лучший! Ты молодец! Это правда моя? Правда? Я о такой всю жизнь мечтала, а мама сказала, что это большая собака, что лучше маленькую! А ты молодец!