Мой властный миллиардер
Шрифт:
– С днём рождения, Белка!
– Орловский поцеловал дочь в макушку.
– Конечно, это твоя собака. Что стоишь в дверях?
– это он мне.
– Проходи.
И я вошла. Когда ещё удастся побывать в гостях на дне рождении миллионерской дочери?
Я сделала три шажка вперёд. Успела окинуть взором холл - по-другому не скажешь. Нарядненько. Всё в шариках. Колонны, арки - праздничный рай, одним словом. Какой-то очумелец из шаров навертел и цветы, и собаку, и девочку белокурую с завитыми локонами. На это можно было смотреть, открыв рот,
В чём-то Артур прав: в душе я ещё ребёнок. То, что я увидела, меня обрадовало до дикого восторга. До писка в груди. Стояла бы и любовалась. Из созерцания меня вырвал дверной звонок. Снова бабамкнул - прокатился малиновым церковным звоном по комнате и затерялся где-то в высоком потолке. На этот раз дверь открыла прислуга - ребёнок был занят собакой.
– А вот и я, мои дорогие! Ну, кто тут ждал мамочку с подарками из Парижа?
На пороге нарисовалась эффектная блондинка. Вся такая... футы-нуты-ножки гнуты. Сразу видно - мама девочки. Очень большое сходство: белокурые волосы, голубые глаза, знаменитая ямочка на подбородке, но маленькая такая, изящная. Выглядела мамуля потрясающе. Шикарно. Белоснежные зубы сверкают. Грудь - буферами вперёд. Талия тонкая, бёдра крутые, ножки - загляденье. В каждой руке - по несколько пакетов на верёвочных ручках. Рекламная картинка «Подарки из Парижа».
Я вдруг поняла, что рассматриваю её как мужик. А ещё ревниво, блин. А ещё - понятно, почему Владимир позвал меня в ресторан. Жена его, хоть и выглядела офигительно, лет на десять была старше. Визуально.
– Мама!
– обрадовался ребёнок и поскакал к родительнице на одной ножке и деловито стал совать нос в пакеты.
– Привет, Маня, - поцеловал в обе надушенные щеки жену Вован. От неё такая волна дорогих духов - с ног сшибает. Впору расчихаться и нос свербящий потереть ладонью.
– А эт-то что?
– делает боевую стойку прекрасная маркиза и бросает пакеты на пол
Смотрит она целенаправленно - на милого рыжего щенка, что сидит, раскорячив лапы, на полу. Вид у Цирьки потешный. Хочется ути-пути делать, сюсюкать и ми-ми-ми ловить. Но мадам Брошкина считает иначе.
– Ты что купил, бестолочь?
– кидается она на Вовку буферами вперёд. Но Вовка, видать, пацан закалённый - не дрогнул, глазом не моргнул.
– Щенка, - некоторым, я так понимаю, приходится объяснять очевидные истины.
– Какого щенка?
– рычит, сжимая кулаки, мадам. И в этот момент мне хочется медленно, по-пластунски, слинять в кусты. Переждать бурю. Низменно отсидеться, пока гроза всея Руси не отбушует.
– Ты хоть раз в жизни можешь сделать что -то нормально? Нужно было всего лишь заехать по указанному адресу и взять щеночка. Маленькую красивую девочку, а не этого рыжего бегемота!
– Мама! Ты обещала!
– блестит прекрасными сапфирами ребёнок.
– Это моя собака!
– Что я обещала? Что? Мы договаривались на малюсенькую красивую собачечку. А не на это.
– Цирилла вам не это, - выхожу из «кустов». На Вовку пусть шипит змеёй, а собаку обижать не дам. Я вообще могу сейчас её забрать и сказать, что такие хозяева не достойны великолепной элитной суки.
– А вы кто такая?
– взвизгивает чудо в перьях и руки в боки ставит. Но нас таким не напугать.
– Насть, - морщится Орловский.
– Не надо.
Что не надо, что значит не надо?!
– Мам, это Цирилла, как в Ведьмаке, помнишь?
– дочь цепляется за мать, а та продолжает наезжать на Вована.
– Дом девяносто шесть. Зайти и забрать. Ты проигнорировал! Ты сделал по-своему! Где ты только взялся на мою голову! Ничего поручить нельзя.
Девяносто шесть. И тут на меня нападает истерический смех. Гомерический. Опупический. Он дома попутал! Всего лишь! Наш - шестьдесят девятый. А в девяносто шестом пара бодрых старичков живёт. Сука у них. Не элитная, но вполне породистая китайская хохлатая. Видимо, там до сих пор ждёт щенок, которого маман дочери на день рождения пообещала.
До Орловского тоже доходит. Он кидает яростные взгляды, а я остановиться не могу. Тормоза отказали.
– Там что, тоже питомник?
– спрашивает он вкрадчиво.
– Какой питомник!
– чуть ли не плюётся от досады пергидрольная блондинка.
– Ты хочешь сказать, что собиралась приобрести щенка с рук?
– теперь он на неё наезжает. Отличная тактика! Браво, Вован!
– А что такого?
– теряется Маня и лишается главного преимущества - внезапного нападения.
– Что такого?
– злится Вовка не на шутку. Или играет?.. Его не просчитать.
– Ты рисковала приобрести блохастого щенка с глистами, генетическими заболеваниями и прочими отклонениями. Щенка, который мог заразить твою дочь или сдохнуть у неё на глазах. Ты хоть видела то, что собиралась приобрести? Ездила убедиться воочию, что тебе предлагают?
– А зачем?
– вскидывается мадам и встряхивает кудрями.
– В век телефонов и Интернета вовсе не обязательно куда-то мчаться! Они мне фотки скидывали - раз, документы показывали - два, щеночка по видео я выбрала - три. Что ещё надобно? Во всех ракурсах рассмотрела. И вот здравствуйте, приехали! Это ты мне назло! Подыграл Изабель! Она хотела лабрадора или сенбернара. Это ж огромные псы! От них шерсти - закачаешься! Жрут вёдрами, как свиньи! Признайся: она тебя уговорила, да? Вы решили меня до инфаркта довести?
Мадам картинно хватается за левый буфер. Наверное, пытается сердце нащупать. На миг становится тихо. Слышно только её шумное дыхание. Дышит она как лошадь. В этой тишине неожиданно громко лопается шарик. Я подскакиваю. Мадам подпрыгивает. У Вовки плечо дёргается.
Замечательный день рождения у ребёнка. Могли бы и потом отношения выяснить. И вот тут я понимаю, что как-то подозрительно тихо.
– А где Изабель?
– задаёт вопрос Орловский.
Мадам перестаёт умирать, они дружно кидаются по хоромам, выкрикивая на разные лады имя девочки: