Мой властный миллиардер
Шрифт:
– Ну, да, - вздыхает Настя, - поведение у него куда приличнее, чем у некоторых злых миллионеров. Ты что так разошёлся, Владимир Алексеевич? Он тебе что, ногу оттоптал?
– Он тебя вообще умыкнуть хотел, между прочим!
– сдаю я всю контору и понимаю, что ляпнул лишнее. У Метёлкиной сразу лицо преображается.
– Что ты имеешь в виду?
– Ничего, - прикусываю язык.
Она отбирает у меня телефон и проходит в комнату. Ио сидит у моих ног и пытается смотреть в глаза. Ужас какой. Не собака, а рентген, а я мерзкий
– Что ты делаешь, Насть?
– иду я за нею вслед и наблюдаю, как она кружит по комнате.
– Ищу компьютер в этом доме. А впрочем, у меня есть идея получше.
– Насть.
– и нет, я не пытаюсь подлизаться. Ещё чего не хватало. Но она смотрит на меня жёстким взглядом строгой учительницы. Я не люблю Метёлкину такой. Это. какой-то бездушный вариант моей Насти.
– Ты позвал меня помочь? Я помогаю. От всего остального - уволь. И от своих ненормальных страстей-мордастей - в том числе. И от всяких обвинений необоснованных. Запомни: я человек. Я имею право встречаться, разговаривать, общаться с другими людьми и мужчинами - в том числе. И шоу устраивать не нужно.
Приложила, пигалица. И стою я перед ней, большой болван, старше на десяток лет, чувствую себя паршивцем, нагадившим в подъезде. Мне бы успокоиться, однако, башню рвёт. От её холодности и близости. От того, что какой-то там смазливый гад смог всё испортить - ведь хорошо же всё начиналось: полутьма прихожей, поцелуи, и Настя совсем не против была. А сейчас сидит, телефон к уху приложила, и таких холодом от неё веет, что впору зубами заклацать.
– Тетя Ралиса? Привет!
Она улыбается тепло, но, увы, не мне. Я слушаю, как она щебечет, расспрашивает, удивляется, смеётся, просит телефон соседей, тех, которые китайскую хохлатую держат.
Соседями их назвать можно с натяжкой, но, судя по всему, Настина тётя в курсе, потому что Настя быстро записывает номер и, ещё немного поболтав, отключается.
Затем она звонит старичкам, бывшим хозяевам Ио.
Это долгий разговор. Настя усердно строчит советы и пожелания, а я, надувшись, ухожу на кухню. Она права: собачонка за мной как привязанная ходит. Вот же. Чувствую себя несостоявшимся папашей, для которого рождение ребёнка - неожиданность и откровение.
Я варю кофе. Достаю из холодильника вино и сыр, фрукты и мясо. В конце концов, я не завтракал даже. Я успеваю и перекусить, и кофе выпить. Настя застаёт меня с бокалом белого вина.
– Напиваешься в одиночестве?
– интересуется она. Вид у неё как у учёного, что ставит эксперименты на крысах. Крыса в данном случае - я. И не подумаю извиняться. С чего бы?
– Смакую вино и философствую. Присоединяйся, - приветствую её бокалом.
– Кофе хочешь?
– Ты не последователен, Орловский. То вино предлагаешь, то кофе. Вот тебе список, что нужно для щенка. Я сделала заказ в интернет-магазине, всё нужное доставит курьер в течение двух часов - обещали. Так что изучай
– Насть, - ловлю её за руку.
– Останься.
Она замирает на мир, а затем освобождает свою руку.
– Ты даже «пожалуйста» сказать не можешь. Я уж не говорю о «прости». Ты вёл себя как свинья.
– Хрюкал?
– уточняю, и пытаюсь улыбнуться. Я скорее ревел, как бизон. На свинью совсем не похоже. Но ей виднее, конечно.
– Визжал и метался, рыл пятаком землю и, плюхнувшись в грязную лужу, забрызгал всех вокруг на три метра грязью.
Боже, какие сравнения! Какой колорит! Я представил себя жирной свиньёй. Точнее, попытался. В рамки не влез. Рост помешал.
– Метёлкина, тебя вообще такту учили? Ты ж сейчас меня просто смешала с ... тем самым.
– Ты заслужил.
– Ну, да. На колени меня и лишить сладкого.
Вот зачем, зачем я это сказал?
– Точно!
– наставляет Метёлкина на меня указательный палец, как дуло пистолета.
– Тебе нужно подумать о своём поведении. Очень крепко подумать, а пока. пока, Орловский. До свидания, то есть. У меня куча дел.
И она ушла. Бросила меня. Сбежала, как крысы бегут с тонущего корабля. А мы с Ио остались одни.
– Что будем делать?
– спросил я у псинки.
– Тяф!
– звонко ответила мне она.
– Думаешь она права?
– Тяф-тяф!
– поддакнула предательница.
– Ты на её стороне, я понимаю. Женская солидарность и всё такое прочее. Зря я вообще с тобой разговор завёл.
Я ждал этих выходных и всё испортил. Метёлкина телефон отключила. Или снова я в чёрный список загудел - с неё станется. А ещё мой ревнивый мозг рисовал этюды в кровавых тонах: подлый Стас дозвонился, она согласилась встретиться. И вот он, а не я срывает поцелуй с её губ.
Чёрт знает что. Вскоре прибыл курьер с собачьей едой. Позже я дозрел до извинений: заказал цветы для Насти. Большой букетище. Представляю, как будет стоять на ушах общага. Но мне плевать. Я вдруг отчётливо понял, что до понедельника не доживу. Мне срочно нужна доза общения с ней.
Метёлкинозависимость, чтоб её... Кажется, кто-то крупно влип. Одно утешало: мама, узнай об этом, была бы в полнейшем восторге!
32. Родня - это не только ценный мех...
Когда хочется выть на луну, ты становишься волком. Тоска напополам с философией не лечат сердце, но делают мысли ясными.
Мысли вслух Настя Метёлкина
Нет, нет и ещё раз нет! Нам такой хоккей не нужен! Это если он после каждого звонка повадится вырывать телефон из рук и орать на меня и моих собеседников, то жизнь превратится в шаг влево-вправо - расстрел.
Орловский, правда, в себя пришёл и шутить пытался, но сразу его простить - дать понять, что и дальше ему всё с рук сойдёт, стоит только мордочку умильнее сделать.