Моя чужая женщина

Андреева Наталья Вячеславовна

Первые полчаса в пробке

«Жигули»

Греков все еще не мог прийти в себя. Значит, это правда! Его Пробка дала взаймы такие огромные деньги и даже не потребовала расписки! Размазня! Кретинка! И как теперь это доказать? Нет, ты подумай! Она ведь знала, что муж нуждается в средствах! Что строит дом! Мечтает о новой машине! Деньги нужны были ему, а она отдала их какой-то…

Юрий захлебнулся от возмущения. Просто нет слов!

Ай да Нинка! А кстати, откуда у нее такие деньги?

Он покосился на Петрова. Володька все знает. И про Одинцову тоже? Нет, не может быть!

– Ну все. Встали окончательно, – вздохнул Володя Петров. – И что там могло случиться?

Они находились в центре стального потока. И справа, и слева в несколько рядов стояли машины, нестерпимо пахло выхлопными газами. Юрий Греков поморщился и поднял стекло. В салоне «Жигулей» вмиг стало душно. В довершение всего дождь прекратился, и из-за туч выглянуло солнышко. Машина моментально стала нагреваться. Греков почувствовал, что ему плохо, и так рванул ворот рубашки, что отлетела верхняя пуговица.

– Пить… – прохрипел он.

– Бутылка у тебя в руке, – удивленно сказал Володя.

– Ах да…

Деньги – вот что его мучило. Он любил деньги. Спрашивается, а кто ж их не любит? «Денег никогда не бывает много», «Не учите меня жить, лучше помогите материально», «Не в деньгах счастье, а в их количестве» – фразы, которые люди повторяют изо дня в день. Юрий Греков их не употреблял. Он вообще боялся говорить о деньгах, так как считал, что это их отпугивает. Он любил деньги тайно и страстно, пересчитывал их с какой-то мучительной, патологической жадностью и думал, что об этом никто не знает.

Володя ударил в больное. Кстати, а зачем он это сделал? Пока еще Греков не мог собраться с мыслями и проанализировать ситуацию. Он обладал завидной выдержкой, о его многочасовых допросах ходили легенды, Юрий Греков был практически непробиваем, но деньги… Деньги! Которые уплыли в буквальном смысле слова из его кармана! Этого он вынести не мог!

Нина всегда была транжирой, в его понимании. Потому он давал ей деньги только под отчет. Потратила – будь добра, напиши: сколько, куда и когда. По выходным Греков сам ездил на рынок и покупал самые дешевые продукты, на столе же появлялось совсем другое.

Теперь он напряг память. Ну, конечно! Они ведь хорошо питались! Раньше Юрий считал, что сочный, мягкий шашлык из перемороженного мяса – это особый рецепт рукодельницы-жены. Теперь до него наконец дошло!

Интересно, а что Нина делала с тем, что приносил домой он? Неужели выбрасывала? От этой мысли ему стало тошно.

А одежда? На ее неброских вещах ведь были этикетки известных фирм! А он, дурак, думал, что это подделка! Сколько же все это могло стоить?!

Греков делал в уме подсчеты, пока не сообразил, что Володя Петров внимательно за ним наблюдает. Он спохватился и жадно хлебнул воды из

бутылки. Вода была противная, теплая.

– Ну как? Отошло? – участливо спросил лучший друг.

– Что ты имеешь в виду?

– Пережил известие?

– Мне… Мне все равно, – с трудом выдавил Греков.

– Э… брось, – покачал головой Петров. – Уж я-то, знаю, что нет. Ты вот думаешь, почему она тебе не сказала, что у нее есть деньги, и деньги немалые.

– Десять тысяч долларов! – с ненавистью сказал Греков. – Пусть попробует мне их не отдать! Антонина… как там ее? – И он выругался.

– Я вижу, ты не успокоился. Тебя по-прежнему интересует не жена. Правильно говорят: любовь зла. Вот за что она тебя любила?

– Любила?! Это ты называешь – любила?! Родному мужу не дать, а какой-то…

– Дурак ты, Юра, – спокойно сказал Петров. – Ох и дурак! Ну, узнал бы ты правду. Да ты бы с нее живой не слез! Вытряс бы все, и каждый раз говорил: мало, мало, мало… Десять мало, двадцать мало…

– А что, у нее было двадцать? – жадно спросил Греков.

– Было.

– Вот с… – Но спохватился: – Извини. Сорвался.

– Нина знала, что так будет, потому и не сказала.

– Может, она и тебе взаймы давала? – рассердился Юрий на Петрова.

– Нет. Я бы у нее не взял.

– А кто брал?

– Ты хочешь поименно список всех должников?

– Да! Хочу! Танька небось брала! – с ненавистью сказал он.

– Я не назову тебе остальных, – спокойно ответил Петров.

– Это еще почему?

– Суммы были незначительные. А люди, которым Нина давала в долг, небогатые. И это хорошие люди. Плохим Нина не помогала.

– Что значит – незначительные? С миру по нитке…

– А разве ты нищий? Опомнись! Чего тебе не хватает?

– Да что ты про меня знаешь! – разозлился вдруг Греков. – Я в Москву приехал оборванцем, без гроша за душой! И все сам! Своими руками! Копеечку к копеечке!

– Ты бы матери с отцом денег послал, – тихо сказал Петров. – Небось ни разу не вспомнил.

– Постой-ка… – спохватился Юрий. – Мать в письмах все «спасибо» да «спасибо» – за внимание, за заботу. Я никак не мог понять: о чем это она? И снохе поклоны бьет. Выходит, Нина… посылала им деньги?!

– Да.

– А теща? – с ненавистью сказал он. – Небось тоже поживилась. Выходит, все знали, а я…

– Эх, Юра, Юра! Как тебя задело! Аж в лице изменился! Ты даже не хочешь знать, откуда у Нины такие деньги?

– Да, кстати, откуда? – спохватился Греков. – Может, она в лотерею выиграла? Так я буду знать, какие билетики покупать. Авось и мне повезет.

– Так я и знал! Тебя по-прежнему интересует не Нина, а источник ее доходов. Можешь ли ты черпать из него? Я тебе сразу скажу: не можешь.

– Это еще почему?

– Потому что для этого нужен талант. А твоя Нина была очень талантливым человеком.