Моя маленькая месть
Шрифт:
— А ты не думал, что подобная… кхм… практика меня убьет? Работорговец загробный, я тебе не кобыла, чтобы каждому встречному архидемону продавать!
Сжав кулаки, напустилась на Алекса. Верткий, зараза, ни разу не попала! А жаль. Пусть я не могла причинить Алексу физического вреда, рассчитывала хотя бы на моральный.
— Детка, неужели ты думаешь, будто сам Бельфегор доверил мне отбирать девиц для своего гарема? Это он сам. И вообще речь шла об учительнице. О невесте я соврал, но только ради тебя. Никакушная из тебя ведьма,
И он меня еще обвинял!..
— Как его убить? — обращаясь к Деймону, ткнула в поставщика живого товара.
Некромант промолчал. Закинув ноги на подлокотник дивана, он лежа с интересом наблюдал за нашей перепалкой.
— Подвиньтесь!
Взвинченная, предпочла не заметить свободного кресла и скинула ноги Деймона на пол.
— Однако! — возмущенно прокомментировал он.
Окрысилась:
— Вам не понять, вас в гарем не продавали.
— Так и вас тоже. Ваш карманный призрак клянется, речь шла только об обучении. Правда, требовалась ведьма с определенными физическими данными…
Подняла палец.
— Вот видите! И после этого вы станете утверждать, будто меня не собирались подвергать изощренным пыткам?
— Секс — это приятно, айла.
— Вот и занимайтесь им с архидемоном! Мое тело на такое явно не рассчитано.
Высказавшись, повернулась к обоим спиной, скрестила руки на груди.
Я надеялась обрести в лице Деймона союзника, а они с Алексом спелись буквально за несколько минут.
— Вы совершенно правы, подобные упражнения опасны для здоровья. Но вернемся к оплате и вашим надеждам, господин… Как вас там?
— Можно просто Александр, — со вздохом снизошел до простых смертных Алекс.
— Так вот, чтобы вы получили, если бы айла Брели приглянулась октодону и его юным родственницам во всех смыслах?
— Свободу.
Помолчав, Алекс неожиданно взорвался:
— Надоела привязка к тому проклятому дому! Думаете, приятно столетиями торчать в паршивой квартире паршивого же заурядного городка! Все друзья в столице, умерли, как подобает, а я… Вот, услышал, ведьму ищут, подсуетился. И, заметьте, все довольны.
Упрямо напомнила:
— Кроме меня.
— Ты даже с ним не целовалась, откуда ты знаешь?
— Я не хочу с ним целоваться, и этого достаточно.
— Тогда просто детишек учи, разве плохо? Октодон не инкуб какой-то, насильно не заставит. Он брезгливый, важный.
Воспрянув духом, Алекс принялся расписывать плюсы нежданной работы, а я… Немного остыв, обнаружила нестыковку в его показаниях.
— Стоп! — прервала панегирик. — Ты недавно заявил, что не хочешь к семье. А после сказал, что Бельфегор пообещал тебе свободу. Не вяжется! Как только дом тебя отпустит, ты вернешься к семье.
— Вовсе нет. Вот еще! — Алекс скорчил забавную рожицу. — Они в Первом секторе, а я рвану
— Первый сектор — что-то вроде отборочной комиссии. — Деймон сел и потер слипавшиеся глаза. — Души застревают в нем порой на целое тысячелетие, пока их не признают годными для перерождения. Пятый сектор — элитное место. Туда направляют особо ценные души. Этакие небесные сады для мертвых. Так что игра стоила свеч, айла, вас дорого продали. Жаль, придется выплачивать неустойку и возмещать убытки, потому что вы надолго в восьмом круге не останетесь, я позабочусь.
Я позабочусь…
Слова Деймона июльским солнышком коснулись кожи.
Что с ним такое, перенервничал, за карьеру испугался? Прежде Деймон делал мне исключительно пакости. Новый нравился мне гораздо больше. Может, я бы даже поцеловала его под омелой. Разумеется, если он сдержит обещание, а я к тому времени не выйду замуж.
Утром на подушке меня поджидал красивый, украшенный вензелем голубой конверт.
— Твой принес, — пояснил беззаботный Алекс.
Призраки напрочь лишены совести, он вел себя так, будто не продал меня архидемону за развлечения на курорте для бестелесных.
— У меня рабов нет. Слуг тоже.
Перекатившись на спину, растерянно поднесла бумагу к лицу, понюхала. Пахнет беззаботной роскошью. А я, наверное, провоняла унылой пыльной работой.
От мысли о том, что завтра опять придется ни свет ни заря тащиться в департамент, любоваться прокисшим позавчера лицом Эльвиры и есть сомнительные пирожки с лотка разносчика, захотелось умереть. И я даже попробовала, с головой накрылась одеялом, а сверху водрузила подушку. Вышел памятник бездарно погубленной молодости.
— Ну кто так душит! — вклинился со своими замечаниями Алекс. — Жаль, бестелесный, а то бы помог. Некроманта позвать, детка? Он, вроде, сильный и не особо тебя любит.
Ответила из-под одеяла:
— Тебя он любит еще меньше.
После скинула подушку, выбралась из кокона пессимизма.
Сначала узнаю, кто и что мне пишет, а умереть всегда успею. С архидемоном в качестве нанимателя это вообще не проблема.
— Так что мой-то?
На главный вопрос позднего воскресного утра Алекс так и не ответил.
— Деймон. Странный мужик, не взглянул на тебя толком. В мое время настоящие мужчины всегда приставали к спящим девушкам.
— Какое счастье, что я родилась в другое!
Села, свесив ноги с кровати, и поймала свое отражение в медной спинке.
Я очень даже понимаю Деймона, сама бы не стала домогаться всклокоченного чудовища с помятым лицом. Такие только призраков возбуждают.
Сладко зевнув, поморгала, привыкая к яркому свету — если живешь в мансарде, от него никуда не спрячешься, — и потянулась за письмом, чтобы через мгновение взвизгнуть от счастья.