Моя Мия
Шрифт:
Может, Леон и прав?!
И папа прав.
А Мир просто слепой придурок, думающий одним местом?
Возвращаясь к телефону, лежащему на столе, сочиняю цепляющий ответ для Леона, а потом отчего-то пугаюсь при звуке нового сообщения. Предвкушая, смахиваю заставку на экране и застываю.
«С Новым годом, овца. Крепись. Год для тебя будет тяжёлым»
Вздрагиваю так, что Рыся жалобно мяукает. Бросив на неё короткий взгляд, судорожно сглатываю образовавшийся
Это что чья-то шутка?
Если это так, то не смешно. Ни капельки.
Делаю скрин сообщения и отправляю в «Модную четвёрку», в надежде, что они меня успокоят…
Глава 11. Расколдованная Мия
– Доброе утро, – здороваюсь с вахтёршей.
Тёте Нине за шестьдесят и уже больше тридцати лет она каждое утро встречает студентов в фойе главного здания университета.
Громко топаю грубыми ботинками, которые забавно сочетаются с моими стройными ногами, обтянутыми синими джинсами.
– Привет, Миечка, – поднимает очки с глаз тётя Нина. – Как у тебя дела? Как Новый год отметила?
– К бабушке с дедом ездила, – эта информация погружает немолодую женщину в состояние экстаза, и она расцветает.
– Какая ты умничка, стариков не забываешь, – умилительно складывает руки на груди.
Усмехаюсь.
Это она Юру не видела. Летом мы навещали его в Сочи, где они с бабушкой ежегодно проходят лечение в подведомственном санатории.
Половина женской части здравницы на генерала в отставке такие взгляды отпускали, что даже мне было неловко.
Дед всегда был красивым, высоким и подтянутым. Сейчас ему под семьдесят, но выглядит огонь!
Первым делом, сдав в гардероб полушубок из искусственного меха, отправляюсь в кафетерий, где мы договорились встретиться с "Модной четвёркой" перед консультацией по истории.
– Алиева, – слышу голос с другого конца длинного, словно туннель, коридора. – Зайди в деканат, профорг просила.
– Ладно, – отзываюсь.
Как следует затягиваюсь вкусным воздухом. Как же я обожаю это место, даже настроение поднялось. Практически все праздники я провела у бабушки до тех пор, пока папа лично за мной не приехал.
– Мия, – кричит Тайка, размахивая рукой.
– Привет, – громко проговариваю, улыбаясь девчонкам, расположившимся за столиком у окна. – Сейчас подойду к вам.
Обосновываюсь в хвосте небольшой очереди и уставляюсь на витрину. Затылок печёт чудовищно, по телу морозная волна прокатывается. Вдруг становится как-то неуютно и… жутковато. Натягивая на ладони рукава, резко оборачиваюсь.
Кроме девчонок за столиками никого. А кажется, будто кто-то в голову из ружья целится.
Ерунда какая-то.
Совсем
Кошмары сниться начали.
– Миечка, здравствуй, – обращается ко мне Анфиса Павловна, заведующая производством. Женщина приятная, но уж чересчур хлебосольная. – Чего стоишь, стесняешься? Говори, я подам.
– Да, я… – скромно киваю на очередь.
– Говори давай. Они вон к Наташе пусть обращаются.
– Чай, пожалуйста. Чёрный с лимоном.
– А поесть, что? Исхудала-то как за каникулы. Папка с мамкой совсем не кормят, красавица наша?
Смеюсь в ладонь и расправляю волосы, по которым перед выходом из дома упрямо водила горячим утюжком для придания блеска.
– Можно, пожалуйста, вон ту слойку с абрикосом, – указываю пальцем на самую румяную.
– Сейчас, всё сделаю.
Расплатившись, шагаю к девчонкам с пластмассовым подносом.
– Классная водолазка, – восхищённо проговаривает Энж. – В «Рушоп» купила?
– Нет, – ставлю поднос и верчусь, чтобы они получше разглядели высокие вырезы, обнажающие кожу на талии. – Это боди. Классно, да?
– Ваще, – тянет Попова. Она из всех нас самая модная, да и средства отца позволяют.
– Там ещё были голубые и чёрные. Но я решила выбрать тёмный беж.
– Голубой отстой, а вот чёрную, – зелёные глаза блондинки загораются. – Пожалуй, заеду возьму.
Ива незаметно зевает и раздражённо вскидывает руку:
– Опять вы о шмотках, девочки. Сколько можно?
Изучаю её впалые щёки и синяки под глазами. Сердце кровью обливается. Ну, как так можно?! Почему в этом мире столько несправедливости?
Быстро пробегаюсь взглядом по столу и чуть наклоняясь шепчу:
– Анфиса мне булку насильно сунула, убьёт, если нетронутой оставим. Кто хочет?
– Я на диете, – морщится Энж. Она никогда здесь ничего не ест и ни к чему не прикасается. Брезгливая до ужаса.
Перевожу хитрый взгляд на Валееву.
– У меня сегодня родители с ночной смены явились с круассанами, пациент угостил. Я с утра налопалась, – жалобно поднимает руки Тайка. У неё оба родителя трудятся в первой городской.
О да. В яблочко!
– Ив, съешь, умоляю! – обращаюсь к своей «последней надежде».
Задорожная нервно сглатывает скопившуюся слюну и аккуратно кивает:
– Ладно, выручу тебя.
Хватает тарелку, вгрызается в сочную слойку и от удовольствия закатывает глаза.
Незаметно переглядываемся с Таей. Ива гордая, никогда не жалуется и ничего не просит. Но мы то знаем в каком аду она живёт.
– Алиева, чё там с твоим Спинным Мозгом? – спрашивает Энж, скролля ленту на экране телефона. Девчонки так прозвали Леона, совместив две его самые выдающиеся стороны. Из тех, что мы знаем, конечно. – Встречались?