Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7
Шрифт:
— Этим людям нужен был Грааль, — сказала она. — А что если они…
— Я смогу тебя защитить, — сказал я, без сомнений. — Но бывает всякое. Ведь, наверное, в глубине души тебе казалось, что твой дедушка сильный, и никогда не умрет в бандитских разборках. Марин, я не хочу, чтобы ты потеряла Грааль навсегда, если со мной что-то случится.
— Не говори мне о своей смерти, — обиженно ответила она. — Мне больно такое слушать.
— Ты сама хотела правды.
Девушка хотела было что-то ответить, но замолчала. Помялась,
— Иногда я жалею, что ты пообещал мне не врать.
— Я знаю.
Она вздохнула.
— Я понимаю, ты хочешь меня защитить, но знаешь что? Я хочу, чтобы ты подумал.
— Я уже все решил, Марин, — покачал я головой.
— Пожалуйста, Витя! Подумай, ради меня! Мне девятнадцать лет! У меня учеба! Как я буду управлять рестораном сейчас? Да я мало что в этом понимаю!
— Ты разберешься, — сказал я. — Ты умная, Марин. Вон, в институте на одни пятерки учишься. Разобралась в юриспруденции, и в бухгалтерии ресторана разберешься. А мы с мужиками тебе поможем чем сможем.
— Все же… — Девушка нерешительно опустила голову. — Все же, Вить, прошу. Подумай еще немного. Ради меня. Давай обсудим все дома еще раз. Может, ты передумаешь? Может, все же стоит принять дедушкино наследство?
Марина подняла взгляд. Ее большие, словно детские, жалобные глаза заблестели.
— Ладно, — вздохнул я. — Говорю ж, ты моя слабость. Я скажу нотариусу, что мы придем через пару дней, и тогда подадим заявление. Хотя, я почти уверен, что ты меня не переубедишь.
— Я попробую, — улыбнулась она.
Недовольный Фурсов вернулся в старенькую ауди из почтового отделения, где минуту назад звонил начальству по межгороду.
— Че, генерал лютует? — Спросил Вася Неронов, одарив хмурым взглядом Фурсова.
— Ну, — Фурсов сел в машину, со скрипом закрыл дверь. — Жопа у него горит. Ну еще бы. Боится, что все его дела с Кулымом всплывут.
— А я думал, — Вася потер высокий лоб, под реденькой шевелюрой светлых волос. — как Волкова с ФСК поперли, успокоится. Ан нет. Как назло, старый авторитет скопытился. Нового дерьма подвалило.
— А нам все это дерьмо разгребать, — вздохнул Фурсов. — Да еще и в нерабочее время. Лады. Едем.
— Куда? — Деловито спросил Вася, запуская двигатель ауди.
— Так, сейчас, — Фурсов полез в свою записную книжку. — Адрес я разузнал.
— Да, мы берем под охрану движимое имущество, — сказал я, с сомнением посмотрев на старенького дедка, сидящего перед моим столом начальника. — И о какой собственности идет речь.
Худенький старик в обносках и больших очках заерзал на стуле. Тряся головой тронутой Паркинсоном головой, он дрожащими руками натянул поводок.
Ленивый худоватый для своей породы бульдог заскулил. Я поднялся, чтобы рассмотреть собаку, с которой дедок пожаловал
Слюнявый пес поднял свое приплюснутое рыло, неуклюже встал с пола. Вывалив большой темно-розовый язык, уставился на меня глазами-пуговками.
— Вот, его. Это Император. Мне его сын привез из Германии. Подарок на семьдесят пять лет.
— А где ваш сын? — Нахмурился я.
— Уехал.
— В Германию?
— В Германию.
«Лучше бы он в подарок тебя самого туда забрал» — подумал угрюмо я.
— А от кого ж его охранять? — Я ухмыльнулся.
— Как от кого? — Дед удивленно расширил глаза, и через его толстые очки они показались просто огромными. — От соседа. Я, как выхожу с Императором в подъезде посидеть, Гришка, сосед мой по лестничной клетке, всегда, как мимо проходит, смотрит на него так, будто хочет свиснуть.
— А кто он, этот Гришка?
— Падла он и никто боле, — разозлился старик. — Вечно по ночам у него то музыка какая-то сатанинская гудит, то крики. То бабы какие-то страшные к нему ходят.
— Тогда это вам не ко мне, — улыбнулся я. — А к участковому. Пускай сходит, проведет с вашим Гришей воспитательную беседу.
— Да не, — старик махнул рукой. — Не дело это. Алкаш он.
— Участковый?
Дедок задумался. Ссутулился, нахмурив жирные белые брови.
— Да нет. Гришка. Я уже на него в милицию жаловался. Так что они? Придут, постучат в дверь. А никто и не открывает. Это все потому, что Гришка пьяный у себя в квартире лежит. Я точно знаю! Он хочет моего Императора украсть, а потом пропить! Он уже у себя в квартире все пропил.
Снова откинулся в кресло, сделал вид, что смотрю план охраны магазина «Журавлик», чтобы не выдать деду своей смешливой улыбки.
— А вот если бы вы приставили к Императору какого-нибудь своего молодца, ну, этого… Как его? Телохранителя, во! Так Гришка сразу отвадился бы!
Когда в дверь постучали, мы с дедом почти синхронно повернулись к выходу из кабинета. Император, почему-то снова заскулил.
— Вить, ты там чего? Долго? — Заглянул внутрь Степаныч. — К тебе тут еще человек.
— Пусть подождет. Я уже скоро закончу.
— Человек, видать, серьезный, — с тревогой во взгляде добавил Степаныч.
— Тогда тем более пусть подождет.
Когда дверь закрыли с той стороны, дедушка с мольбой во взгляде глянул на меня.
— Нет, извините, — вздохнул я. — К собакам телохранителей приставлять мы не уполномочены. Уж простите.
— Не уполномочены? — Жалобно переспросил он.
— К сожалению, нет.
Старик загрустил.
— Хоспаде! Да свалился ж мне на голову этот сраный Император! — Взорвался он причитаниями. — Жрет, как мерен. Полпенсии приходится отдавать, что б эту скотину прокормит! Храпит как черт, что аж пугаюсь по ночам, да еще и пердит та,к как я и сам не умею!