Моя плоть сладка (сборник)
Шрифт:
Девушка приняла надменный вид и начала говорить тоном начальницы школы.
— Немедленно перестаньте кричать, слышите? И если хотите, чтобы я вас поняла, говорите по-английски. Я не виновата в происшедшем. Я ехала, соблюдая правила.
Полицейские перестали кричать. Они даже совсем замолчали. Все их знакомство с английским языком внезапно улетучилось. Кроме того, им вовсе на хотелось иметь неприятности от генерала. Единственное, что они хотели, это чтобы маленькая туристка поскорее убралась с перекрестка и дала возможность возобновить движение.
В разговор вступил шофер. Возможно, на светофоре свет и переключили. Но он сигналил, а генерал Эстебан торопился. Сеньорита, конечно, ехала со скоростью гораздо большей, чем положено, иначе она смогла бы остановиться. Он презрительно пожал плечами. Глядя на то, как она одета, сразу можно сказать, что это за птичка.
Коннорсу нечего было здесь делать, но он не мог спокойно перенести тон, которым шофер говорил о его соотечественнице. Раздвинув локтями бродяг, он пробрался вперед и остановился около машин.
— Эй, ты, солдат! Думай, прежде чем говорить!
Элеана схватила его за руку.
— Вы американец? Вы говорите по-испански?
Коннорс утвердительно кивнул. Пальцы девушки сильнее сжали его руку.
— Вы можете объяснить полиции, что я права, и предложить задержать офицера, пока он не оплатит ремонт машины?
Коннорс постарался развеять ее заблуждения.
— Потише, малышка, ты находишься в Мексике, а этот тип — генерал.
— Я прошу вас!
Коннорс поставил свою пишущую машинку на асфальт и по-испански повторил ее слова.
Полицейские повернулись к генералу. Тот вытащил изо рта зубочистку и, облокотившись о дверцу машины, принялся глазами раздевать Элеану.
Он был в восторге от происходящего.
Да, она совершенно права, вся вина падает на этого идиота шофера. Ему доставит удовольствие привести автомобиль сеньориты в полный порядок. В особенности если сеньорита будет так добра и скажет шоферу свой адрес. Он — генерал Эстебан — будет счастлив проводить сеньориту в отель и там за стаканом чего-нибудь освежающего договориться о ремонте.
Присутствующие понимающе усмехнулись.
— Что он сказал? — спросила Элеана.
— Он согласился, что во всем виноват его шофер, и готов оплатить все издержки по ремонту машины,
Самодовольное лицо генерала расплылось в широкой улыбке, и он любезно распахнул дверцу «кадиллака». Коннорс взял на себя труд закрыть ее. Ладони его были мокрыми от пота. Может быть, маленькая брюнетка и не желает ничего лучшего, как быть обласканной мексиканским генералом. Но за каким чертом он будет способствовать этому?
— Сеньорита благодарит вас от всего сердца,— сказал он Эстебану.— Но, не имея возможности поручить кому-нибудь заботу о своей машине, она вынуждена отказаться от вашего любезного предложения проводить ее до отеля.
Генерал бросил на него ядовитый взгляд. Элеана продолжала:
— Узнайте у него, как его имя и куда я могу направить счет. И скажите ему, что меня зовут Элеана Хайс и что я остановилась во «Фламинго».
Один из полицейских записал имя и адрес на обороте штрафной квитанции. Генерал' Эстебан сунул ее в карман и приказал шоферу ехать.
Коннорс осмотрел «форд». За исключением помятого бампера и разбитой фары повреждений больше не было.
— Ну как? Сможете вести машину?
Элеана улыбнулась.
— Конечно,— сказала она и скользнула за руль.
Она трижды нажимала на стартер, тщетно пытаясь отъехать.
Коннорс смотрел на ее губы — они дрожали. Это была реакция на происшедшее.
При таком интенсивном движении, как на этой улице, она не сможет доехать до места, не попав в очередную аварию. Он предложил ей уступить ему руль и нагнулся, чтобы поднять свою пишущую машинку, но она уже исчезла. Вздохнув, он сел за руль вместо Элеаны. Та забеспокоилась:
— У вас ведь только что был в руках какой-то пакет?
— Был. Возвращение из Мехико в Техас и хороший сандвич из говядины на ржаном хлебе.
Когда они тронулись с места, в толпе раздались восклицания. Элеана была заинтригована.
— Что это они говорят там?
— Они говорят о любви,— ответил Коннорс.
Около Музея изящных искусств, у автостоянки, Коннорс остановился и выключил мотор.
— Послушайте, мисс Э... Как вас?
— Хайс. Элеана Хайс.— Она обнадеживающе улыбнулась.
Он также представился:
— Меня зовут Эд Коннорс.— Он сделал паузу: может быть, его имя скажет ей что-нибудь? Но нет, оно ничего ей не сказало.— Я — американский гражданин,— продолжал он.— И, скажем, довольно известный. Вы еще находитесь под влиянием перенесенного вами шока. Если вас не затруднит подождать меня несколько минут, пока я заберу свою корреспонденцию, я буду рад проводить вас, куда вам будет угодно.
Элеана улыбнулась еще шире.
— Это очень мило с вашей стороны, мистер Коннорс. Я хочу сказать вам, что я ехала на зеленый свет. Вы мне верите, не правда ли? Когда проедешь через все эти горы после Ларедо, чтобы добраться сюда...
— Да, я понимаю, что вы хотите сказать,— согласился Коннорс.
Он взбежал по ступенькам на почту. Ему вручили три письма, но ни одно не содержало того, что он ожидал.
В конце одного письма, которым магазин отказывался от предложенного им романа, литературный агент Коннорса приписал несколько ободряющих слов. Шад был уверен, что этот роман — лучший из всего, что написал Коннорс, и поэтому направлял его другому издателю. Коннорсу же следует сесть и, не теряя времени, начать писать новый роман. И не стоит расстраиваться, ведь он относится, к числу лучших писателей, и рано или поздно его книги будут издаваться большими тиражами.