Моя жизнь- это мы
Шрифт:
Фирс отвернулся и сделал глубокий вдох. Врезать бы ему, да не стоит.
– Делай, как знаешь, - холодно ответил он. – Твоя жизнь, твои женщины.
– Вот именно, - буркнул тот.
Дальше стояли молча: Фирс - в смятении, Гриша в задумчивости докуривал сигарету. Выбросив окурок, тот подошел к нему и приобнял, похлопав по плечу:
– Прости, брат. Я на взводе сейчас. И если говорить по-честному, я люблю Ленку, и Лизку люблю. И выбрать из них одну - это пока выше моих сил. Ленка, она как глоток свежего воздуха, понимаешь? Лизка… Она как ностальгия. Она мать моего ребенка, в конце концов. Вот ты на моем месте что сделал
– Начнем с того, что на твоем месте я оказываться не собираюсь.
– Ты верным что ли будешь?
– А почему бы и нет?
Гриша засмеялся:
– Ну посмотрим, посмотрим.
Снова похлопав его по плечу, брат ушел с балкона и вернулся к Лене. Он не поверил словам младшего брата, заставив и самого Лешу усомниться в себе. У него же толком и не было серьезных отношений, чтобы знать наверняка. Вдруг ему тоже окажется мало одной? Вот просто по привычке. Или также не устоит перед кем-то?
– Черт, неужели я буду таким же козлом? – тихо спросил он у вечерних сумерек.
После разговора с братом Фирсу захотелось покинуть квартиру. Здесь словно стало душно. Атмосфера предательства стояла в воздухе хоть и незримо, но была слишком ощутима для него самого. Схватив шлем, Леша вышел на улицу и оседлал свой верный байк. Вот уж никто и никогда не предаст, так это его родной двухколесный друг. Вместе с ним, под рев движка и свист ветра, он домчался до «Марса». В «Гараже», как часто по вечерам, было многолюдно, шумно и весело. Наспех поздоровавшись по пути с друзьями, Фирс зашел в клуб и отправился искать Алана. Еще один друг, который сможет что-то посоветовать, был сейчас как раз кстати.
– Даже не знаю, что тебе сказать, - ответил ему Алан после того, как Фирс изложил ему короткую версию ситуации.
Они сидели на удобном черном диване в приват-комнате. В центре у шеста танцевала девушка, изгибаясь в неспешном ритме танца. Сегодня Алан решил провести просмотр претенденток лично, и перед ними была очередная желающая получить работу в «Марсе».
– Ну ты бы как поступил на моем месте?
– Я бы не стал лезть. Что и тебе советую. Потому что в итоге, как ни крути, а именно ты останешься крайним.
Обхватив пальцами стакан виски со льдом, Алан поднес его к губам.
– И позволить Гришке ее обманывать?
Друг перевел взгляд с девушки на него.
– А чего это ты так за нее волнуешься? Тебя же Лена эта из себя выводила.
– Значит, уже не выводит.
Правый уголок губы Алана искривился в ухмылке:
– Запал на нее что ли?
– Слегка, - нехотя признался он. – Порой хочется подмять ее под себя - ничего особенного или нового.
Алан хмыкнул:
– Ну, с одной стороны Лена теперь имеет полное право на измену.
– Издеваешься?
– Нет, всего лишь шучу.
Фирса бросило в жар уже от одной лишь мысли, что подобный вариант развития событий стал куда более возможен, чем это было еще вчера. Хотя почему он так решил? Взяв со стола бокал холодного пива, первый и последний за вечер, он сделал большой глоток, отгоняя прочь грешные мысли. Измена Гриши - это еще не зеленый свет для активных действий и подавлению совести. Ведь чувство вины все равно его найдет и загрызет, как Тузик грелку. Кроме того, одноразовый секс еще не значил, что Лена станет принадлежать ему всецело. Эта мысль заставила задуматься о другом, более глубоком. Неужели он хочет, чтобы Елена принадлежала
– Алан, дело даже не в сексе. Просто… жалко мне ее.
– Понимаю, мне тоже жалко. Но сказав ей правду, жаль не будет?
Леша устало выдохнул, понимая, что снова оказался в явном тупике.
Остынь пока, может, и без тебя все как-нибудь решится. Лучше отвлекись, займись кем-нибудь, - посоветовал друг, кивая на танцовщицу.
– Кстати, как тебе девушка?
Особо не задумываясь, Леша ответил:
– Нормально.
Услышав это слово, Алан замер со стаканом у рта.
– Нормально? – не поверил он своему слуху. – Ты сказал «нормально»?
И только сейчас Фирс осознал всю степень своего бедствия.
– Давай уже сменим тему, а? – недовольно пробурчал он, будто сам и не начинал весь этот разговор.
Алан хмыкнул, покачал головой и таки пригубил виски.
– Тему-то мы еще можем сменить, но от этого вряд ли измениться сама ситуация.
– Да и черт с ней, - отмахнулся Фирс.
По совету друга он обратил свое внимание на танцовщицу, которая очень старалась понравиться новому работодателю. Девушка, вполне красивая брюнетка, двигалась легко и непринужденно, словно всю жизнь только этим и занималась. Каждый жест тела – как предложение, как откровенное кокетство.
Придвинувшись ближе к другу, Леша тихо спросил:
– Как зовут-то эту знойную красоту?
Алан взял со стола ее анкету и прочитал верхнюю строчку:
– Алина.
– Попроси ее станцевать на мне приватный танец. Заодно и посмотрим, на что еще она способна.
Алан так и сделал. Оставив шест в покое, девушка с кошачьей грацией зашагала в сторону Фирса.
***
Сидя за кухонным столом с чашкой чая в руке, Лена просматривала в интернете объявления о сдаче квартиры. Непременно хотелось что-нибудь поближе к месту работы, как к ее, так и к Гришиному. На удивление, он не стал спорить, когда она предложила съехать от брата. Согласился даже отложить свадьбу. Но Лена не стала заострять на этом внимание, уже предвкушая новое уютное гнездышко, где не будет никаких бессовестных Алексеев, а будет лишь она и любимый ею человек.
«Скорее бы», - нетерпеливо подумала она, присматриваясь к очередному объявлению. Находиться в нынешней квартире уже было невыносимо. Ее отношения с младшим Фирсовым стали хуже, чем сложились еще до их переезда к нему. В этот раз Лена даже перестала с ним разговаривать, игнорируя его любой порыв хоть как-то вывести ее на разговор. Она молчала, отворачивалась, уходила, да просто вела себя по-детски. Но это лишь потому, что хотела отгородиться от человека, который так часто и бесстыдно заставлял накаляться ее нервы и чувствовать свою вину. То он лезет целоваться, то подсовывает Грише чье-то женское белье. А принять это она уже никак не могла. Чего ждать от него дальше? Ей стоило немалых усилий, чтобы снова довериться мужчине, а Фирсов младший смел эти усилия одним махом и заставил дрогнуть от ужала перед ее самым жутким страхом. Те секунды, за которые она успела усомниться в любимом, были самыми кошмарными в ее жизни за последнее время. За эти секунды ее маленький уютный мирок разбился вдребезги, как хрупкое стекло от беспощадного удара. Но Грише умело и убедительно удалось все склеить заново. Да только в этот раз остались трещины.