Мозаика (книга первая)
Шрифт:
Ей долго не хотелось выходить из душа.
На этот раз запах, скажем так, был не таким сильным. Притерпелась, должно быть. Минут через сорок голова прояснилась, руки перестали дрожать, совершенно прошла усталость.
Бодрость вряд ли продлится долго. Как давно начался прошедший день — как много успело измениться.
Тихо. Совсем тихо. Охрана поблизости; криминалисты должны уже покинуть поместье. Хозяйка дома распорядилась уже относительно новых охранников — чтобы не повторилась вчерашняя история.
Риккен
Вошла к себе в комнату, ещё раз переоделась. Первый комплект одежды уже вычищен и выглажен — не забыть забрать. На столе лежали два шприца, таблетки и ампулы — от Сейгвера. «Добавка», для обеих заговорщиц. Эль–Неренн невесело усмехнулась. Пора поговорить с ними.
Некоторое время раздумывала, стоит ли идти одной.
Леронн спала. Так показалось. «Колокольчик» в пределах досягаемости — если что–то будет нужно, позовёт. Эль–Неренн направилась было к выходу из комнаты, как за спиной послышался голос.
— Как… приём?
Эль–Неренн ожидала услышать многое, но только не это.
Вернулась. Пододвинула стул, уселась шагах в двух от кровати.
— Всё в порядке, — ответила она. Интересно, как Леронн поймёт эти слова.
— Мои родители были?
Эль–Неренн кивнула. Она смотрела на Леронн, и не испытывала ни ненависти, ни желания сделать той что–нибудь неприятное.
— Ты рассказала им?
Эль–Неренн кивнула.
— Я рассказала, что на поместье напали грабители. Ты помогла справиться с ними.
Леронн попыталась усмехнуться, не смогла. Получившаяся гримаса выглядела жалко.
— Хейн всё рассказал? — Леронн уставилась в потолок.
— Хейнрит сбежал, — эль–Неренн снова уселась. — Его пока не нашли. Охранники, которых вы впустили, мертвы. Все четверо.
— Ты убила их, — голос Леронн звучал безжизненно.
— Я их не тронула, — эль–Неренн встала. — Я не трогаю беспомощных. Не употребляю наркотики, не делаю подлостей. Насколько в моих силах. Запомни это. Оправдываться я не собираюсь.
Леронн закрыла глаза.
— Завтра тебя допросят, — добавила эль–Неренн. — Госпожа будет придерживаться той же версии, об ограблении. Честно говоря, мне всё равно, что вы, с Мегин, скажете. Думаю, вся остальная прислуга поддержит нас с госпожой.
— Что со мной будет? — Леронн выглядела спокойной, но голос выдавал страх.
— Госпожа решит. Я не хочу твоей крови. Я вообще не собиралась служить здесь до конца жизни.
Леронн смотрела на неё, не выдавая никаких эмоций. И эль–Неренн отчего–то решилась спросить.
— Кто убил привратника, Лер?
— Я, — Леронн закрыла глаза. — Он не хотел отдавать ключи. Не стал отпирать потайные проходы.
Эль–Неренн молча смотрела в её глаза.
— Лучше бы ты меня убила, — Леронн открыла глаза, отвела взгляд.
— Хватит смертей, — эль–Неренн огляделась. Сколько тут всего… Полки, полки, полки. Чего только на них нет! Беличье гнездо, а не комната. — Мне не нужна твоя смерть.
— Что? — Леронн уставилась на неё, явно не веря своим ушам.
— Мне не нужна твоя смерть, — эль–Неренн склонилась над ней. — Если бы ты не подставляла меня, не подбивала других делать мне пакости — всё могло быть иначе.
Она встала.
— У меня дела, — эль–Неренн взглянула на часы. — Вот успокоительное. Лучше не сопротивляйся.
— Не надо, — попросила Леронн. — Развяжи меня. Пожалуйста.
— Ну уж нет.
— Прошу, — Леронн закрыла глаза. — Сделай укол, если хочешь, только развяжи.
Эль–Неренн сделала укол, осторожно отвязала ремни. Помогла Леронн усесться.
— Мама хотела видеть тебя, — эль–Неренн присела перед ней, глядя в глаза. — Расстроилась, что не смогла.
Леронн кивнула.
— Я буду спать. Только… помоги, — она указала глазами в сторону ванной комнаты, покраснела.
Минут через пять эль–Неренн помогла ей дойти до кровати, раздеться и улечься. Глаза у Леронн были подёрнуты дымкой.
Пожалуй, можно оставить её одну. «Колокольчик» рядом, если что. Эль–Неренн выключила свет, направилась к выходу.
— Книги, — услышала она. Едва различимый шёпот. Оглянулась — глаза Леронн закрыты.
— Книги, — повторила бывшая старшая. — Твои книги. Под кроватью, ближе к двери.
Эль–Неренн подождала, но более не последовало ни звука.
Книги действительно оказались под кроватью. Все. Эль–Неренн вытащила их наружу, сложила у двери — по ту сторону. Заперла дверь и перенесла книги туда, где им положено находиться.
Посидела в кресле, минут десять. Налила себе воды — чистой, на этот раз. Вздохнула. Ещё одна беседа. Но откладывать её не стоит.
В кладовке было душно, пахло пылью, старой обувью, мышами.
Мегин подняла голову, едва эль–Неренн включила свет и закрыла за собой дверь.
— Теарин, если вас не затруднит. Помогите дойти, пожалуйста.
— Дойти куда? — поинтересовалась старшая, хотя и так понимала.
— Куда и ей, — усмехнулась Мегин невесело. — Долго я так не выдержу.
Хорошо, никто не слышит, подумала эль–Неренн. Нанялась я, что ли — в туалет их провожать? Она вынула шприц, заменила в нём ампулу. Задумалась. Успокоительное или «угомон»? От «кошечки» можно ожидать всякого. Что–то не похоже, чтобы она плакала, как утверждает Риккен.