Мозаика странной войны
Шрифт:
– Странный мир!
– с издевкой протянул Доктор.
– Да ты не видел и десятой доли обычных, ничем не примечательных линий. А туда же.... Тьфу ! Как тебе мир, где действуют иные законы физики? Где магнитного поля нет не только на планете, но и вообще во Вселенной? Или мир, в котором остались только гравитационные взаимодействия, и нет ни малейших следов ядерных сил? Миры, где наши зонды рассыпаются в прах еще до того, как до конца материализуются - и откуда периодически происходят атаки, которые мы не в силах не только отразить - но даже успеть заметить. “Странный мир”..
Док снова приложился к бутылке, проглотил, почти не жуя, кусок рыбного шашлыка и тоже откинулся на траву.
– В одном из миров, - задумчиво выдал он после длинной паузы, - местные жители - под руководством “родственника”, разумеется, - построили зонд, предназначенный для Перехода. Вот только двигался он не поперек мировых линий, как у всех нормальных людей - а вдоль.
– Это что же получается?
– оторопел Пилот.
– Машина времени какая-то?
– Почему же какая-то?
– добродушно засмеялся Док.
– Она и есть. Довольно примитивная - но вполне работоспособная.
– И что?
– “Родственник” бросился на ней в прошлое.
– В свое?
– А в чье же? Ах, да, я забыл сказать - выхода в параллельные миры они там почему-то не открыли. Вообще-то странно - двинуть материальное тело поперек линий намного проще...
– Ну-ну, ты не отвлекайся !
– Ага. Так вот, он вломился в прошлое и попытался там что-то скорректировать - из своего прошлого. Что-то там насчет несчастной любви - глупость какая, надо же !
– Ну ?
– Ну и получил классическую сужающуюся петлю, с минимальным диаметром около четырех с половиной минут с центром в районе кабины собственного аппарата.
Пилот присвистнул и выругался.
– Ага. Примерно то же изрек и я, когда ударная волна от его петли своротила с курса мой штурмовичок... и разнесла в пыль все окрестные линии в радиусе сотен условных километров. Я попробовал было состыковаться и подсказать ему выход...
– И?...
Увы, он уже слабо соображал, что творит. А если бы я помог чем-нибудь материальнее доброго совета - бултыхался бы сейчас в петле вместе с ним. Да.
Потрясенный Пилот несколько минут молчал, с ужасом представляя себе бесконечное кружение в водовороте времени диаметром двести-триста вдохов, затем опомнился.
– Ты, конечно, очень профессионально съехал с темы !
– нервно усмехнувшись, нарушил он паузу.
– Но хотелось бы узнать, при чем здесь я и конкретно моя ситуация ?
– Все очень просто, - ответил Доктор.
– Все дело в том, что весь наш диалог строился на неверной предпосылке. Клетки твоей крови обновляются каждые несколько дней, молекулы тканей чуть подольше, а материал для их перестройки берется из окружающей среды.
– Ну и что ?
– заподозрил неладное Пилот.
– А то, - ехидно усмехнулся его собеседник.
– Что принадлежишь ты континууму, из которого тебя извлекли, не на уровне атомов и молекул, а на гораздо более высоком...
Эпизод 28.
Первое, что ощутил Пилот, медленно приходя в себя, было безграничное удивление. То ли бред, то ли сон, в который превратилась его встреча с Доктором, придали ему уверенность в окончательности ухода, обстоятельства тоже не способствовали выживанию… тем не менее, сознание вернулось и даже не принесло с собой привычной боли.
Вторым ощущением была сырость. Теплая, даже слегка горячая жидкость обволакивала его тело со всех сторон, заливала, казалось, лицо, и совершенно рефлекторно Пилот задержал дыхание – но уже через мгновение почувствовал ту же сырость внутри, прямо в груди, судорожно вздохнул – и вместо сотрясающего приступа кашля получил только тугую струю жидкости. Не воды – неизвестная среда была явно плотнее и обладала каким-то странным асептическим привкусом.
Еще не веря себе, Пилот осторожно вдохнул еще раз. Тугое сопротивление среды было несколько непривычным – но абсолютно безболезненным, и даже приятным. Во всем теле царили бодрость и легкость, не ныли многократно сломанные кости, не болели многочисленные ожоги, и даже жуткие воспоминания казались делами давно минувших дней, о которых и вспоминать-то незачем.
“Я умер” – мелькнула мысль, и привычная ярость, стремление к жизни захлестнули сознание… что-то зажужжало совсем рядом, фыркнуло, легонько кольнуло в затылок – и все исчезло.
Второе возвращение оказалось более привычным, вот только жидкая среда куда-то исчезла, и легкие с хрипом, кашлем и болью извергали остатки густого желе, и воздух казался сухим, горячим и пыльным – но это прошло, и только побаливающие мышцы пресса еще некоторое время напоминали о странном погружении.
И снова что-то щелкнуло, фыркнуло, и все провалилось в черное небытие беспамятства.
И только третий раз оказался успешным. Пилот вздрогнул, со стоном поднял веки, и обвел глазами комнату. Впрочем, вряд ли это можно было назвать комнатой. Он очнулся в огромном светлом зале, наполненном ароматом цветов и легким шелестом, воздух был свеж и слегка влажен, какая-то пичуга чирикала в просторной клетке… и кто-то сидел в кресле напротив.
– Очнулся, герой! – послышался насмешливый и на удивление знакомый женский голос. Пилот вздрогнул. Обладательница этого голоса умерла на его глазах – и не один раз. Сколько раз она умирала без его присутствия – трудно было даже представить. Через мгновение он понял всю абсурдность таких предположений, усмехнулся (внутренне, разумеется) и более внимательно взглянул на собеседницу.
Он не ошибся – глаза его встретились с таким же веселым, чуть насмешливым и откровенно зазывным взглядом Контактерши.
– Привет! – просто сказала она. – Как спалось?
– Плохо, – буркнул Пилот, все еще слабо ориентируясь в ситуации. – Кошмары снились.
– М-да… – Контактерша нахмурилась и бросила быстрый взгляд куда-то вбок. Пилот не преминул тоже повернуть голову и немного ошеломленно изрек:
– Ого!
И в самом деле – сплошная стена-дисплей впечатляла. Разумеется, на Базе ему приходилось видеть и более совершенные голографические дисплеи, случалось ему летать и в шлеме виртуальной реальности – но вот такой огромный плоский дисплей все равно производил должное впечатление.