Мозаика воспоминаний

Бэйли Элизабет

Димок вскинул брови.

– Не надо гневаться, моя дорогая Мадлен. Я как раз собирался вам рассказать.

Элен чуть не поперхнулась. Она же злится! Разве не то же самое случилось в день происшествия? Она была в такой ярости, что рискнула жизнью, лишь бы сбежать от него! Но почему? Что он ей сделал?

Она взглянула на него в замешательстве.

– Итак?

– Вы почти подтвердили мое первое подозрение.

– Что это значит?

– Но я так не думаю, – продолжил он, не потрудившись объясниться. – Если бы ваша забывчивость оказалась

притворной, последствия были бы совершенно иными.

Растерянность сменилась убеждением, что он к чему-то ее подталкивает. Элен подождала, взяв чашку и сделав несколько глотков крепкого кофе.

– Я вас не понимаю.

К мистеру Димоку вернулся прежний участливый вид.

– Дорогая Мадлен, я вынужден говорить загадками. Возможно, вы не понимаете, что для меня это не менее тяжело, чем для вас.

Она не понимала. Может он ждет от нее извинений?

– Я буду рада, если вы просто объясните мне, зачем нужно мое присутствие при разговоре с адвокатом.

– Потому что дело касается только вас, Мадлен, – ответил мистер Димок с улыбкой праведника. – Похоже, после гибели семьи Сен-Вижиан кое-что осталось.

Элен изумленно взглянула на него. Что-то осталось? Он имеет в виду деньги? Значит, этот человек… Фолингсби?… должен быть душеприказчиком. Вот ключ к разгадке, но если бы она могла ухватиться за него!

– Вы это заслужили, моя дорогая, – заметил Димок. – Вы пришли ко мне ни с чем. Не думайте, будто мною движет своекорыстие. Я охотно принял вас бесприданницей.

– Спасибо, – глухим голосом откликнулась Элен. Она чувствовала, что ключ, так долго остававшийся бесполезным, уже начал поворачиваться в замке.

– Я надеюсь лишь на небольшую долю, которая пойдет на обеспечение наших будущих детей, если вы сами не пожелаете распорядиться деньгами.

– Но все, что я получу, непременно станет вашим… ведь вы мой муж.

Димок улыбнулся.

– Вот именно.

Элен взглянула на него. С его лицом происходило что-то странное. Казалось, оно распадается на части, покрывается рябью, и сквозь него проступает совершенно иной образ. Одухотворенные, искренние и открытые черты. Смех, рвущийся наружу. И слова, веселые и полные жизни, произнесенные звенящим голосом, от которого ее сердце пускалось в пляс.

– И черт с ней, с Францией, дорогая! Ты теперь англичанка, моя обожаемая женушка.

Он подхватил ее на руки и пинком распахнул входную дверь, не обращая внимания на ее восторженные возгласы.

– Ланс, что ты делаешь? С ума сошел?

– Традиция, дорогая. Я должен перенести тебя через порог.

В коридоре он неожиданно потерял равновесие и пошатнулся, рухнув на пол вместе с ней. Они лежали на полу, невредимые, заходясь от хохота, а затем Ланс бросился целовать ее с такой страстью, что они едва не предались любви прямо на каменных плитах, в том самом месте, где ей суждено было увидеть его… мертвым.

Губы Элен задрожали, и слезы хлынули из ее глаз. Она услышала свой хриплый шепот.

– Вы мне не муж!

Взгляд Димока

наполнился враждебностью.

– Это было неизбежно, – сказал он. – Но я надеялся, что мы успеем обстряпать наше дельце, прежде чем память вернется к вам.

– Чтобы вы обманывали меня и дальше? Чего вы хотите? Денег? Берите! Только отпустите меня!

– Ага, но я не могу их взять. Это нечестно.

Элен удивленно рассмеялась.

– И вас это останавливает? Вы выдавали себя за моего мужа!

– И я им стану, моя дорогая Мадлен. – Он взмахнул здоровой рукой в умиротворяющем жесте. – О, только номинально. Мы никому не скажем, и будем жить, как жили прежде.

Она вскочила.

– Я никогда не выйду за вас замуж!

Внезапная мысль потрясла ее, и она отпрянула от стола, загородившись стулом и глядя на Димока полными ужаса глазами.

– Не подходите ко мне! Значит, мне это не приснилось? Вы преследовали меня. Я выпрыгнула из кареты и убежала, а вы гнались за мной!

Димок попытался обойти вокруг стола, и Элен метнулась в другую сторону. Затем она заметила, как Димок повернулся к двери, и попыталась его опередить. Он схватил ее за руку и развернул к себе.

– Не делайте этого!

Он оказался на удивление сильным для калеки. Элен безуспешно пыталась вырваться. Из-за двери доносились шаги и гул голосов. Она не одинока! Это гостиница. Если она закричит, кто-нибудь да услышит.

– Отпустите меня, или я позову на помощь!

Пальцы Димока глубже впились в ее запястье.

– Стойте смирно, и я отпущу вас. Я не желаю причинять вам боли. Но отойдите от двери!

Элен прекратила борьбу, дрожа от ужаса, который вызывал в ней этот человек.

– Хорошо. Отпустите меня, прошу.

Димок разжал руку, и Элен метнулась в дальний угол комнаты, растирая запястье. Он остался у двери. Элен хотелось закричать. Но этого человека считают ее мужем. Он найдет тысячу оправданий. Кто посмеет вмешаться? Она попыталась взять себя в руки. Нужно быть хитрой, чтобы провести его.

Ее потрясла ужасная мысль. Она же зависит от него! Она не сможет сбежать от Димока так же, как не сумела сбежать от Чарльза.

Сердце Элен сжалось от боли. Чарльз! Если бы он не позволил себя обмануть. Но что он мог сделать? Бесполезно надеяться на него, мечтать о его помощи.

Неожиданно она услышала за дверью громкие голоса. Дверь распахнулась, и на пороге возник Чарльз.

Сначала Элен решила, что это плод ее воображения. Она тупо смотрела на перекошенное от злобы лицо Димока. А затем Чарльз заговорил.

– Ты мерзкий негодяй! Элен, этот человек лгал тебе!

Элен покачнулась, ухватившись за спинку стула.

– Это вы! О, Чарльз, слава богу, вы пришли!

Чарльз вошел в комнату в сопровождении пожилого джентльмена, чье лицо показалось Элен знакомым, и коренастого мужчины, который прогнал любопытного слугу, закрыл дверь и встал на пороге, скрестив руки на груди. Мистер Димок отпрянул, переводя взгляд с одного лица на другое.