Мрачные сны Атросити
Шрифт:
Марк не выдержал и поднялся с бетонной плиты, расхаживая босиком вокруг. Он остановился, нервно поглядел на очертания города и вновь принялся нарезать круги.
— Это твой ребенок, да, Марк?
Марк встал, как вкопанный, и повернулся к Магнуму. Тот улыбался — дружелюбно и без издевки.
— Мой, — не стал врать Марк. — И всего Атросити. Этот ребенок — знак, что мы все не вымрем. Ясно?
Магнум молчал, испытующе глядя на своего гостя.
— Так почему ты оставил службу? Испугался Зверя? Или чего-то другого?
Дезертир тяжело вздохнул.
— Перемен, — честно ответил
— Ты трус?
— Нет, — жестко ответил Магнум, лицо его стало серьезным. — Не забывайся, когда говоришь такое.
— Но ты сам сказал, что мы равны, — напомнил Марк без тени страха. — Или ты передумал?
Магнум хмуро смотрел на него. Потом ухмыльнулся.
— Да, смелый малый. Что ж… я человек, верно? Как и ты. Я тоже могу запутаться. Мы все тут запутались.
— Не понимаю, к чему ты ведешь.
— К тому, что я в последнее время не знал, чему служу и где начало и конец того закона, что правит нами, — снова серьезным тоном заговорил Магнум. Он кивнул на своих. — Они пошли за мной, потому что я остался тем командиром, которого они понимали. Были и другие дезертиры до нас, со своими соображениями. А мы просто хотим остаться самими собой.
— Полицейскими? Служителями Кодекса? Но ведь здесь закона точно нет, — Марк развел руками, показывая на захламленную поляну перед старым домом. — Вы теперь просто бродяги.
— Пусть так. И мы побродим рядом и поглядим, к чему все это приведет.
— А ты сам-то хочешь чего-то? Какой мир ты хотел бы видеть в будущем? Какой исход ты хочешь видеть сейчас?
— Все, что я вижу сейчас, это слабость правительства, — сухо ответил Магнум. — Стихия разбушевалась, город потихоньку рушится, ремонтные работы ведутся медленно, на заводах некому работать. Цитадель до сих пор до конца не восстановили. У правительства нет сил, чтобы справиться со всем этим. Даже новый приказ о заключенных с восточного острова выдает его слабость. Они боятся, что преступники сбегут оттуда и начнут вершить беспорядки? Боятся, что тюрьма их не сможет сдержать? А между тем беспорядки уже здесь, в Атросити, а все из-за какой-то женщины, которой ты зверь знает как умудрился сделать ребенка.
Магнум говорил все это с надменным видом, словно он и не оставлял службу, а мир вокруг него сам оказался неподходящим для служения.
— Это все эхо прошлых ошибок, — сказал Марк. — Последствия слишком жестких законов. Людей стало мало. Все держится на нас, мы все виноваты в том, что происходит. Никто не заставлял тебя вставать на службу, но ты сам выбрал этот путь. И теперь мы все имеем то, что имеем. Так что ты причастен к случившемуся. И ты же можешь повлиять на то, чтобы повернуть все в лучшую сторону.
Магнум неотрывно смотрел на него. Он напрягся. Марк заметил, что остальные члены отряда, сидевшие все это время недалеко от костра, тоже слушают.
— Вдруг Атрокс решит избавиться от ребенка? — заключил Марк, надевая подсохшую футболку. — Надо этому воспрепятствовать. Пора всем нам взять на себя ответственность за город.
Магнум задумался. Он сидел, устремив взгляд куда-то вдаль, и хмурился. Никто не решался нарушить молчание. Ветки трещали от жара огня, пахло дымом и консервами. Роб поднялся с места и помешал бурлящую
— Обед готов, — сообщил он.
— Давай-ка вместе подкрепимся, — предложил Магнум. — А потом уж продолжим разговор.
Марк возражать не стал. От перенапряжения и голода у него разболелась голова, так что он с охотой принял предложение.
Отобедали молча. Потом Магнум попросил чужака удалиться, чтобы дезертиры могли посовещаться. Марк обулся, забрал куртку и стал бродить вокруг дома. Закуток казался умиротворенным. Звуки Атросити сюда не доходили. Окружающие дороги и стены местами были покрыты толстым слоем белого и зеленого мха, что также говорило о заброшенности места. Давненько здесь никто не прохаживался. Между тем холодало.
Марк рискнул подняться на крышу дома. Внутри было столько пыли и плесени, что он старался не дышать. Тусклый свет проходил сквозь разбитые окна. Деревянная лестница скрипела, местами она была продавлена. Преодолев четыре этажа, Марк оказался на крыше.
Часовой молча глянул на него, но ничего не сказал. Марк ему кивнул и отошел к противоположному краю крыши. Отсюда вдалеке серел город. Полуразрушенной цитадели было не видать, она затерялась среди высоток. Зато виднелся крупнейший городской мост.
Марк спохватился и извлек из внутреннего кармана куртки блокнот. От влаги записи на первой странице стали расплывчатыми, и вся бумага пошла волнами. По краям листы отдавали желтизной, но она проступила скорее всего еще в те времена, когда блокнот хранился в сыром подземелье. Не лучшее полотно для рисования, но попробовать можно.
Марк прикрыл глаза, пытаясь вспомнить лицо Ивы. Затем сжал пальцами карандаш и коснулся шершавой поверхности листа, будто так он мог соединиться со своей памятью. Рука послушно выводила аккуратные линии, подумать только: спустя столько лет он помнил, как рисовать портреты. Но женщина, смотревшая теперь на него с блокнота, получилась едва ли похожей на Иву. Это был какой-то чужой, незнакомый человек, и даже каре и веснушки не смогли придать ей сходства с потерянной женой.
Вздохнув, Марк перевернул лист и попытался изобразить ребенка. Как бы могло выглядеть его дитя? И снова в ответ на его мысленный запрос на него взглянул незнакомый карандашный человек, причем взрослый. Марк совершенно забыл, как рисуются дети. Тогда он вновь перевернул лист и нарисовал собаку, которую повстречал на западном острове. Животное получилось совсем как живое. В душе заскребли кошки. Должно быть, сейчас Хогарт снова гоняет эту псину и даже не подозревает, что его верных товарищей, уплывших на бунт, арестовали у самого подхода к городу.
Раздался скрип, развеяв омут свинцовых мыслей. На крышу поднялся Магнум и отправил часового обедать. Марк спрятал блокнот обратно в карман. Главарь дезертиров сел рядом.
— Такой себе видок, да? — он кивнул на город.
Марк ничего не ответил.
— Я узнал тебя. Вспомнил.
— Вспомнил..?
— Хах, — дезертир выглядел сконфуженным. — Преступник, которого мы забросили на вышку.
Марк удивленно уставился на него, но затем снова устремил взгляд на город. Неожиданная встреча, но в последнее время было много неожиданностей.