Мрачный Жнец (сборник)
Шрифт:
— Сколько хорошей еды пропадет, — грустно отозвалась Глория.
Тут, похоже, в мозгу Сары зародилась какая-то мысль.
— Послу-у-ушайте! — вдруг воскликнула она. — Не могла же эта лошадь висеть в воздухе! Лошади ведь так не умеют!
— Стало быть, нам всем померещилось, — ответила Сьюзен.
— Она просто зависла, — сказала Глория. — Вот и все. Как в баскетболе [34] . Ничего другого и быть не могло.
— Да.
— Так все и было.
— Да.
34
До
Человеческий разум обладает уникальной способностью к восстановлению. Разуму троллей и гномов свойственна та же черта. Сьюзен удивленно смотрела на своих подруг. Висящую в воздухе лошадь видели все без исключения, но эти воспоминания тут же были тщательно спрятаны в самых далеких глубинах подсознания, а ключ в замке сломан.
— Кстати, — сказала она, не сводя глаз с кормушки, — никто из вас не знает, в этом городе есть волшебник?
— Я придумал, где мы будем играть! — радостно сообщил Золто.
— Где? — спросил Лава.
Золто рассказал.
— В «Залатанном Барабане»? — переспросил Лава. — Но там же топорами кидаются.
— Зато мы будем в полной безопасности. Члены Гильдии туда не суются.
— Да, конечно, потому что Гильдия теряет там своих членов. Вернее, их члены теряют там свои члены.
— Мы получим пять долларов, — сказал Золто.
Тролль замялся.
— Пять долларов мне совсем не помешают, — согласился он.
— Третья часть от пяти долларов, — поправил его Золто.
Лава нахмурился.
— Это больше или меньше пяти долларов?
— Послушайте, нас хоть заметят! — воскликнул Золто.
— А я не хочу, чтобы меня заметили в «Барабане», — упорствовал Лава. — Совсем не хочу. Оказавшись там, лучше спрятаться за что-нибудь и носа не высовывать — если хочешь покинуть этот трактир живым.
— Нам нужно что-нибудь сыграть, — не сдавался Золто. — Что угодно. А новый владелец трактира без ума от всяческих развлечений.
— У них, кажется, был однорукий бандит.
— Да, но его арестовали.
Одной из основных достопримечательностей Щеботана были цветочные часы. И часы эти были особенными.
Все лишенные воображения городские власти во всей множественной вселенной сооружают цветочные часы согласно простому принципу: берут громадный часовой механизм, маскируют его пошлой клумбой, а цифры высаживают миленькими цветочками [35] .
Часы Щеботана, напротив, представляли собой круглую клумбу, усаженную двадцатью четырьмя видами цветов, тщательно отобранными согласно их способности открывать и закрывать бутоны в строго определенное время…
35
Или кристаллами метана. Или актиниями. Принцип один и тот же. В любом случае очень скоро эти
Когда Сьюзен пробегала мимо, лепестки пурпурного ползунка раскрывались, а цветы мэриных губок закрывались. Примерно половина одиннадцатого.
Улицы были пустынны. Люди, приезжающие в Щеботан в поисках приятного времяпрепровождения, предпочитали поскорее покинуть эти места. Щеботан был настолько респектабельным городом, что даже собаки тут спрашивали разрешения, прежде чем поднять ногу, причем в строго отведенных для этого местах.
Вернее, улицы были почти пустынны. Сьюзен казалось, что она слышит за своей спиной чей-то быстрый топоток, но ее преследователь двигался так быстро и прятался так умело, что разглядеть можно было лишь намек на какую-то неопределенных очертаний тень.
Возле улицы Трех Роз Сьюзен замедлила шаг.
Глория сказала, что волшебник живет именно здесь, где-то неподалеку от рыбной лавки. Знать о волшебниках ученицам колледжа было не положено. В личной вселенной госпожи Ноно волшебники занимали крайне низкое место.
В сгустившейся темноте переулок выглядел весьма зловеще. Тусклый свет факела, горящего в середине улочки, придавал теням еще более угрожающий вид.
Но тут Сьюзен заметила, что к стене одного из домов приставлена лестница и по ней явно собирается подняться какая-то девушка, облик которой показался Сьюзен неуловимо знакомым.
На звук шагов Сьюзен девушка обернулась, и лицо ее озарилось радостной улыбкой.
— О, привет, — сказала она. — Доллар не разменяешь?
— Э-э, что?
— Очень нужна пара монет по полдоллара. Такая такса. Но можно и медяками.
— Гм… Извини, вряд ли я смогу чем-нибудь тебе помочь. Мне выдают всего пятьдесят пенсов в неделю.
— Проклятье. Ладно, обойдусь как-нибудь.
Насколько могла судить Сьюзен, девушка была не из тех, что зарабатывают на жизнь в темных переулках. Она была крепкой и… чистой и походила, скорее, на медсестру, из тех, что помогают пациентам, возомнившим, будто бы они теперь навсегда прикованы к постели.
И было что-то очень, очень знакомое в ее облике…
Девушка вытащила из кармана платья клещи, поднялась по лестнице и скрылась в одном из окон.
Сьюзен овладели сомнения. Девушка вела себя по-деловому, но по собственному опыту, хоть и достаточно ограниченному, Сьюзен знала, что люди, взбирающиеся ночью по лестницам, — это Злодеи, которых Решительным Девушкам следует задерживать. Она уже собралась было отправиться на поиски ближайшего стражника, как вдруг в другом конце переулка открылась дверь.
Из нее вывалились двое мужчин в обнимку и веселыми зигзагами направились к главной улице. Сьюзен тихонько отошла в сторону. Что-что, а оставаться незамеченной она действительно умела.
Мужчины прошли сквозь лестницу.
Либо мужчины были не совсем материальны — однако издаваемые ими звуки говорили об обратном, — либо что-то было не в порядке с лестницей. Но девушка ведь поднялась по ней…
…А теперь спускалась, что-то торопливо пряча в кармане.
— Ангелочек даже не проснулся, — сказала она.