Мрачный Жнец (сборник)
Шрифт:
По дороге оно продолжало разговаривать само с собой.
— Как думаешь, сколько у нас времени?
— Должны успеть добраться до моста. Он недостаточно умен, чтобы быть барабанщиком.
— Но он — стражник.
— Ну и что?
— Утес?
— Да?
— А если нас поймают?
— Он не может помешать нам. Нас послал сам Золто.
— Верно.
Некоторое время пианино молча шлепало по лужам, а потом спросило у себя:
— Бадди?
— Да?
— Почему я это сказал?
— Что именно?
— Ну, что нас послал
— Э-э… Один гном велел нам пойти и притащить рояль, а его зовут Золто, наверное поэтому ты и…
— Да, конечно. Все верно… но… он мог нам помешать. Ну, послал нас какой-то там гном, что с того?
— Может, ты немного устал?
— Может, — с благодарностью согласилось пианино.
— Как бы там ни было, нас действительно послал сам Золто.
— Ага.
Золто сидел в своей комнатке и не сводил глаз с гитары.
Она перестала играть сразу, как только ушел Бадди, хотя, если наклониться поближе к струнам, можно было расслышать тихий звон.
Он очень осторожно протянул руку и коснулся…
Было бы слишком мягко назвать раздавшийся звук просто неблагозвучным. Это было рычание, и у него были когти.
Золто торопливо отодвинулся. Хорошо, хорошо. Это инструмент Бадди. Инструмент привыкает к человеку, который играет на нем много лет, — но не до такой же степени, чтобы кусать всех, кроме своего хозяина?! Кроме того, Бадди не владел гитарой и дня.
У гномов существовала древняя легенда о знаменитом Роге Фургла, который, почувствовав приближение опасности, сразу начинал гудеть. А еще он абсолютно таким же образом реагировал на брюкву.
Была также анк-морпоркская легенда о каком-то там древнем барабане, хранящемся во дворце патриция или еще где-то, который должен начать бить в себя, если в город по Анку попытается войти неприятельский флот. Правда, за последние пару столетий эта легенда лишилась всей своей прежней популярности — частично потому, что наступил Век Разума, но также потому, что никакой неприятельский флот не смог бы войти в город по Анку, если бы только не пустил перед собой толпу людей с лопатами.
И у троллей была своя подобная легенда — о каких-то камнях, которые в морозные ночи…
Суть в том, что волшебные инструменты — не такое уж редкое явление.
Золто снова протянул руку к гитаре.
Юд-Адуд-адуд-ду.
— Ладно, ладно.
В конце концов, та старая музыкальная лавка находится рядом с Университетом, а утечки магии все же имеют место — что бы там ни говорили волшебники: мол, говорящие крысы и шагающие деревья являются всего лишь статистическими случайностями… Однако то, что видел перед собой Золто, нисколечко не походило на волшебство. Это было значительно древнее. Это было похоже на музыку.
Может, все-таки стоить убедить Ди… Бадди вернуть инструмент в лавку и взять себе нормальную гитару?…
С
Кто-то забарабанил в дверь.
— Кто там? — спросил Золто.
Пауза между вопросом и ответом была достаточно продолжительной, чтобы догадаться самому.
— Утес? — подсказал Золто.
— Да. У нас тут пианино.
— Так заносите.
— Пришлось отломать ножки, оторвать крышку и еще пару частей, а так он в порядке.
— Я же сказал, заносите.
— Дверь слишком узкая.
Бадди, поднимавшийся по ступеням следом за троллем, услышал треск дерева.
— Попробуй еще раз.
— Вот так, отлично.
Вокруг двери появилась дыра, напоминавшая по форме рояль. Рядом стоял с топором в руках Золто. Бадди обвел взглядом валявшиеся на лестнице обломки.
— Что ты делаешь? — воскликнул он. — Это же не твоя стена!
— Да? А это — не твое пианино.
— Но нельзя же так запросто прорубать дыры в стенах…
— Что важнее? — в ответ спросил Золто. — Какая-то стена или идеальное звучание?
Бадди задумался. Одна часть его думала: «Как нелепо, это ведь всего лишь музыка». А вторая часть тоже думала, но более резко: «Как нелепо, это ведь всего лишь стена». А весь вместе он сказал:
— Ну, если ты так ставишь вопрос… как там насчет того, кто будет играть на пианино?
— Я же сказал, что знаю, где его найти.
«С ума сойти, я прорубил дыру в собственной стене! — пораженно думала крошечная часть гнома. — А ведь я столько дней приколачивал эти чертовы обои!»
Альберт обнаружился в конюшне. Он что-то делал с лопатой и тачкой.
— Все прошло нормально? — спросил он, увидев на полу тень Сьюзен.
— Э… Да… Кажется.
— Приятно это слышать, — сказал Альберт, не поднимая головы, и с грохотом опустил в тачку очередную лопату.
— Только вот… произошло кое-что, по-моему, не совсем обычное…
— Неприятно это слышать.
Альберт взялся за ручки тачки и покатил ее по направлению к саду.
Сьюзен знала, как нужно поступить. Она должна была извиниться, а потом оказалось бы, что у сварливого Альберта золотое сердце, и они стали бы друзьями, он помог бы и все-все рассказал, и…
И она почувствовала бы себя глупой девчонкой, которая ни с чем не может справиться без чьей-либо помощи.
Нет.
Она вошла в конюшню, где Бинки исследовала содержимое ведра.
В Щеботанском колледже для молодых барышень всячески поощрялись уверенность в собственных силах и логическое мышление. Родители послали ее туда именно по этой причине.
Они сочли, что наиболее разумным будет изолировать ее от неустойчивой стороны мира. Но в сложившихся обстоятельствах это было примерно столь же разумным, как, допустим, ничего не рассказывать человеку о самообороне, чтобы на него никто никогда не напал.