Мрак. Сильные мира сего
Шрифт:
Мы подошли к креслу, и Минерва начала подключать к нему какие-то провода. Закончив с ними, она из-за спинки выкатила монитор с клавиатурой.
– Ты им пользоваться то умеешь?
– Не труднее перепаять плату.
– Так значит нет? – Не смог я удержать негодование. – Погоди, так на верху твоя комната была, с кучей плат и механизмов?
– Да, когда-то была. Потом я переехала в казарму. А в комнате я днём обитаю. Обитала. – Поправила она саму себя. – Готов?
– Нет. К такому никогда не будешь готов.
– Хорошо. Тогда присаживайся
– Злая ты. Уйду я от тебя.
– Дальше забора навряд-ли. – Пожала она плечами.
Потом, со словами: - Так надо.
– Стянула с меня окровавленную футболку и стала подключать кучу присосок.
– Подожди секунду. – Она вдруг убежала на противоположную сторону бункера, туда, где стоял сейф. Открыла его и достала металлическую ячейку. Я так и стоял по пояс раздетый, с кучей прилепленных присосок.
– Опять что-то задумала?
– Ага. Надо тебе допинг принять. – Она достала из ящика красненький шарик. Ба, да это же так называемая жемчужина. Положив на место, достала новый шарик, снова положила его и достала опять новый.
– Ничего не понимаю. – Озадачено проговорила она.
– Что случилось?
– Ни одна тебе не подходит… а так.
– Она достала чёрный шарик. – Вот это фокус. Эта идеально подходит. – Минерва подошла ко мне и положила на ладонь чёрную жемчужину. В тот же миг, по ладони растеклось тепло.
– Это то, о чём я подумал?
– Да, она самая. Хигтером уже не будешь, дар у тебя есть. Но подзарядку, при вживлении, надо твоему дару дать. Давай, глотай и приступим. – Минерва потёрла ладони друг об друга. Явно у Анальгина привычку подсмотрела.
Я присел в кресло. Мысли путались в голове. Сколько нового со мной сегодня приключилось и сколько предстоит случится. Расскажи кому, так не поверят. Я закинул в рот жемчужину и проглотил. По всему телу растеклось такое же тепло, что я ощущал секунду назад в ладони. Минерва стояла надо мной и улыбалась детской, какой-то наивной улыбкой. Как будто не я проглотил жемчужину, а она. Но чувство эйфории быстро выветрилось, тело перестало ощущать тепло от жемчужины. И всё вернулось на круги своя. Как будто ничего и не произошло. Девчонка резко хлопнула в ладоши, а я подпрыгнул от неожиданности. Точно, ещё один доктор Анальгин.
– Устраивайся поудобнее. Я приступаю. – С довольным взглядом и нетерпения, сказала она.
Я откинулся на спинку. Опустилась стеклянная крышка и послышался писк, видимо мой пульс. Меня стало трясти, мурашки бегали уже не косяками, а целым стадом, по всему телу. Страх от того, что я могу сейчас умереть, заполнил все мои мысли.
– Да не трясись ты. Всё будет хорошо. – Крикнула снаружи Минерва.
– Твои слова, да богу в уши. – Прошептал я.
Вдруг, голова разразилась болью. Как будто в тиски засунули. И сжимали её и сжимали. Я стал кричать. Сердце бешено колотилось. Каждый удар, со звоном, отдавал в уши и голову. Крик оборвался. Дыхание спёрло, а потом и вовсе я не смог сделать даже вдоха.
В глазах потемнело и настала тишина. Боль утихла. Стук сердца перестал отдавать в голову, но не по причине улучшения самочувствия. Сердце остановилось.
***
На весь бункер звучал только один длинный, нескончаемый писк. Минерва откинула стеклянную крышку. На кресле неподвижно сидел Семён. Его глаза были открыты, а ресницы не делали взмахов и падений. Тело было безжизненным.
Девчонка со злостью проговорила:
– Сегодня больше никто не умрёт.
Минерва ринулась к полкам. С них полетели коробки, запечатанные упаковки, какие-то бумаги.
– Где же этот чёртов спек. Где? Где? Где? – Она копошилась на полках, параллельно утирая рукавом, хлынувшие слёзы.
– Нашла. – Радостно завопила она, вытаскивая пластиковый оранжевый кейс с верхней полки.
– Быстрее. Быстрее дура. – Торопила она саму себя.
С силой откинула крышку кейса и всё содержимое полетело на пол. Схватив шприц с прозрачной жидкостью внутри, подбежала к Семёну и ввела дрожащими руками иглу под кожу. Надавила на поршень, вводя содержимое шприца.
Прошли долгие секунды, но длинный писк на мониторе так и продолжал звенеть.
От злобы и беспомощности она стала бить его в грудь своими кулачками.
– Очнись. Очнись, умоляю.
Но ничего не помогало. Семён был как тряпичная кукла со стеклянными глазами. Оттенок его лица, всё больше становился бледным.
Минерва скатилась по краю кресла и опустилась на пол, облокотившись спиной. Слёзы текли по её щекам не переставая. Всхлипывая, она делала короткий вздох, глотая ртом воздух. На неё опустилось отчаянье и тоска.
– Зачем, зачем ты у меня всё забрал? Маму. Брата. Отца. Друзей. Зачем и его забрал? Зачем он нужен тебе? – Непонятно к кому обращалась она, полностью скатившись от бессилия на бетонный пол.
В её голове всплыла фраза, сказанная ей Семёну: «Улей, что-то отнимает, что-то даёт. К примеру, я знахарь, а ты реген. Я могу видеть дары других, лечить раненых без медицинских принадлежностей, и многое другое.»
– Дар. У меня же есть дар. – Завопила девчонка.
Она вскочила на ноги, закрыла глаза и стала водить руками. Слезы прекратили течь. Лицо стало сконцентрированным, а тело собранным. Через пару секунд, её перестало трясти, а через пять она завизжала. По-детски, по девчачий.
– Работает. Получается.
Она увидела в теле Семёна, жёлтые светящиеся переплетения. Одни уходили к ногам. Другие к почкам. Третьи к печени.
– Нашла. Вот оно.
Минерва увидела переплетение возле сердца, и одна нить была оборвана и тускнела с каждой секундой. Она провела одной рукой, и поймала светящуюся нить, провела другой, и поймала уже серую нить. Связала их вместе и стала ждать.
Серая нить медленно стала наполняться жизненной энергией из светящейся. На мониторе писк из длинного и раздражающего, перешёл в прерывистый.