Мститель

Рейн Карина

— Привет, — выдаю ей самую обаятельную из своих улыбок.

Её сердце делает кульбит под моей ладонью, а дыхание и вовсе останавливается; мне приходится оторвать от неё руку, чтобы щёлкнуть перед её носом пальцами. — Ты здесь?

Оля часто моргает и трясёт головой, а я приписываю себе ещё один балл — если честно, я малость сомневался в том, что она купится на такое поведение с моей стороны. Но, чёрт возьми, она это делает, и я доволен сильнее, чем был бы Дэвид Бекхэм, если б забил гол с другого конца поля.

Протягиваю ей букет, и она принимает его чисто на автомате, потому что продолжает смотреть на меня во все глаза.

— Привет, —

выдаёт она хриплый ответ, и я чувствую, что готов взвалить её на плечо и самолично довести её голос до хрипоты. — Спасибо.

Провожу пальцем по её губам, ловлю её влажный вздох и, кажется, из последних сил сдерживаю животный рык, рвущийся наружу откуда-то из груди, и хвалю себя за то, что именно сегодня надел длинное пальто, потому что по-другому скрыть свои желания по отношению к ней не удалось бы. Хотя что-то подсказывало мне, что рядом с ней это пальто будет нужно мне каждый день до тех пор, пока моя месть не состоится.

Я мог хотеть её в любом случае, но это не значит, что я забыл о том, почему я с ней.

— Ты занята сегодня вечером? — спрашиваю, не отрывая взгляда от её губ.

Даю руку на отсечение, что её вдохи сквозь полуприкрытые губы — самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел.

— Смотря с какой целью ты интересуешься, — нервно отвечает Оля.

Хм… У меня в голове крутился с десяток возможных вариантов, и ни один из них нельзя было назвать приличным словом.

— А с какой целью нормальный здоровый парень может интересоваться? — подначиваю её и с удовольствием замечаю, как расширяются её зрачки. Она хмурится — замечаю лёгкое изменение в изгибе её бровей — но я не даю ей возможности отправить к чертям мои старания. — Как насчёт кино?

«Неет, как насчёт того, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас в любой свободной аудитории?» — проносится в голове, но, разумеется, я оставляю эту фразу только в пределах черепной коробки.

Пока что.

— Звучит… безопасно, — всё так же нервно отвечает девушка — дрожь в голосе выдаёт её с головой.

Улыбаюсь на её очевидные опасения. Ну как улыбаюсь… слегка приподнимаю уголки губ, но этого хватает, чтобы Оля снова потеряла связь с реальностью. Чувствую себя самым настоящим сукиным сыном, но это приятное ощущение — такие, как она, заслуживают только такого отношения.

— Тебе нужно заехать домой? — уже серьёзно интересуюсь.

Окидываю взглядом окружающее пространство и замечаю любопытные и удивлённые взгляды, которыми нашу пару награждают студенты. Их можно было понять: кто-то где-то явно сдох, раз отъявленные плейбои университета в порядке очереди начинают расставаться с гаремом поклонниц и свободными от обязательств отношениями.

Хотя я с этим расставаться не собираюсь.

Опять-таки, пока что.

У Оли явные проблемы с речью, что заставляет меня чувствовать своё превосходство в космических масштабах, и просто качает головой.

— Тогда жду тебя на парковке сразу после учёбы.

Она хмурится — на этот раз сильно.

— А как же моя машина?

— Заберёшь её после, — пресекаю любые возможные отговорки. — Я же тебя не навеки забираю.

А она была бы не прочь и на век, я смотрю — вон, как глаза заблестели.

Когда оставляю её посреди коридора одну, очень стараюсь не идти походкой победителя, но в голове фейерверком взрывается песня «Deorro — Five Hours (Visionaire Remix)», и в этот момент мне кажется, что я горы могу свернуть. По губам

растекается злорадно-довольная усмешка, когда я чувствую её взгляд на своей спине и очевидные мечтательные мысли о том, за что ей достался кто-то крутой вроде меня.

От скромности точно не сдохну.

Радуйся, красавица, пока можешь. Твоя сказка не продлится долго — это я могу тебе обещать.

В свою аудиторию захожу вместе со звонком и преподом — тридцатипятилетней практиканткой, которая пожирает меня глазами. Её задница довольно аппетитно выглядит в этой обтягивающей юбке-карандаш, а под полупрозрачной блузкой гнездится грудь, по меньшей мере, четвёртого размера.

«Прости, детка, но я временно занят» — такую табличку цепляю на лицо и сажусь как можно дальше от своих парней и от группы в принципе.

Мне нужно некоторое время, чтобы насладиться своей эйфорией от произведённого на Олю эффекта и продумать дальнейшие шаги, потому что, что бы ни случилось, девушка до самого конца не должна даже заподозрить, что является всего лишь игрушкой в моих руках. Ловлю удивлённые взгляды парней — по Лёхиным губам читаю не то «предатель», не то «охуевший сукин сын» — и, хмыкнув, отворачиваюсь: однохренственно пофигу.

Пальто аккуратно сворачиваю и укладываю на соседний стул и вставляю в уши наушники — давненько я этого не делал, а зря: с ними уровень концентрации зашкаливал до небес. Настраиваю плейлист с любимыми группами, и голове тут же взрывается песня «Skillet — Those Nights» — я, конечно, меломан, но «Skillet» и «Linkin Park» — это любовь до гроба. Помню, мы однажды чуть не подрались с Соколовским после того, как он в припадке сломал мой диск, на который были закачаны песни этих групп. Мордобой был знатный, так что парням пришлось нас буквально растаскивать. Правда после этого Макс извинился и подарил несколько дисков взамен испорченного — полные сборники обеих групп.

И пока эти две группы чередуют друг друга, создавая нужную мне атмосферу, я бронирую через нэт два билета в кино на какую-то лабуду — просто тыкаю пальцем, не глядя — потому что я вовсе не фильм собираюсь смотреть. А вот места в зале выбираю тщательнее — как можно дальше ото всех и в самом последнем ряду — девчонка даже не представляет, насколько безопасное, по её мнению, кино может быть опасным рядом со мной.

В ближайшие несколько дней, независимо от обстоятельств, я собираюсь быть с Олей каждую свободную минуту, не давая ей ни малейшего шанса на передышку. Влюблю её в себя настолько, чтобы она жизни своей без меня не представляла; правда, при таком раскладе очень трудно будет не влюбиться в неё самому, но развеять иллюзию будет просто — стоит только вспомнить, зачем я всё это делаю.

Звонка не замечаю — при орущих-то на полную катушку наушниках — и выныриваю из мыслей, когда чья-то тяжёлая рука опускается на моё плечо, придавливая к месту.

— Слушай, ты мои-то ошибки не повторяй, — слышу ржущий громоподобный голос Романова прямо над ухом, едва вытащив наушники. — Я точно так же сел отдельно, а через два месяца женился. Это заразно, брат!

— Хорошо, что Ксюха тебя не слышит, — ржёт в ответ Макс. — А то это была бы последняя твоя фраза в этой жизни!

— А ещё не всё потеряно! — слышу грозный голос Кирюхиной жены, и с диким ржачем наблюдаю, как физиономия друга приобретает нереальный оттенок — что-то среднее между белой стеной и трупным окоченением. — Сейчас выясним, где ты там ошибку допустил!