Мстительница
Шрифт:
Пока они ехали в Дорсет, Тим несколько раз взглядывал на нее, не веря в происшедшую с ней перемену. Сегодня она была одета совсем как его сестра, что не соответствовало ее социальному статусу. В первый раз ему пришло в голову, не соврала ли она, заявив, что едва ли не в младенчестве осталась сиротой. Сомнения грызли его, не давая ни минуты покоя и нарушая все его отлично выстроенные планы. Чем ближе они подъезжали к Марчингтону, тем сильнее они были. Остальные члены клуба должны были приехать на другое утро. Он сам так решил. Тим дрожал и мечтал о наркотике, от которого воздерживался целую неделю, зная, что ему потребуется
Рашель чувствовала, что что-то не так, однако Тим молчал, и она не смела ни о чем его спросить.
И вот, как чудо, им открылся Марчингтон. От восторга у нее перехватило дыхание и слезы подступили к глазам. Тим тихо проговорил:
— У нас тут есть призрак, так что не пугайся, если ночью услышишь его шаги.
Она недоверчиво поглядела на него.
Ворота оказались открытыми, и они проехали под орлами, которые, раскинув крылья, держали в клюве каменную ленточку со словами: «Мы выживем благодаря себе». Этот символ годился в любой ситуации. И ему следовали все поколения Уилдингов.
Дом поразил Рашель если не заброшенностью, то пустотой. Где же все? Ведь Тим обещал познакомить ее со своей семьей. Рашель отлично помнила, как он несколько свысока говорил о сестрах, которые жили тут вместе с его родителями и дедушкой.
Она вопросительно посмотрела на Тима.
— Похоже, никого нет… Странно! — Он остановил машину и вышел из нее. — Ничего, скоро все тут будут. Пойдем со мной.
Рашель нерешительно последовала за ним Двойные двери открылись в довольно просторный и темный коридор, и Рашель остановилась на пороге, искоса поглядывая на машину.
— Мой чемодан…
— Не беспокойся. Горничная о нем позаботится.
Горничная! Ее ровня… Рашель испугалась не на шутку.
— Пошли! Покажу тебе Марчингтон, пока моих нет.
Тим взял ее за руку и потащил по очень большим и почти не меблированным комнатам, в которых Рашель чувствовала холодный запах старины и тлена. Она понимала, что он почему-то потерял покой и очень напряжен, но, подумав, отнесла это на счет того, что он нервничает в преддверии появления родителей и процедуры знакомства.
Они оказались в узком коридоре с каменным полом, в котором было холодно и сыро. В конце него Рашель заметила дверь, но когда они приблизились к ней, она наотрез отказалась идти дальше. Не желая ни о чем слышать, она не двигалась с места, и Тим, все еще не отпускавший ее руку, повернулся к ней с хмурым видом.
— В чем дело? Я всего лишь собирался показать тебе семейную часовню. Ты не представляешь, какая она знаменитая. — Он открыл дверь, не обращая внимания на ее протесты. — Наш священник был убит возле алтаря на глазах у всех, — беззаботно продолжал он, таща ее за собой, словно не замечая, как она дрожит от страха. — Видишь, пятно на полу. Считается, это его кровь…
Рашель не могла пошевелиться. Она застыла, вся во власти поднимающегося откуда-то изнутри страха. Если бы ее спросили, Рашель не могла бы объяснить, что конкретно ее пугало, но твердо знала, что, переступив порог небольшой чистенькой комнаты с алтарем, крестом и витражами, изображавшими страдания Христа на кресте, она войдет в контакт с чем-то немыслимо злым и опасным, что перевернет всю ее жизнь.
Много-много раз Рашель слышала, как бабушка говорила ей о видении, но только однажды ей удалось почти вплотную подойти к нему. Зато теперь, глядя на алтарь, она видела его не совсем таким, каким он был на самом деле, да и в комнате как будто сгустился мрак, несмотря на яркое солнце за окнами. Вокруг алтаря в ее видении стояли бесформенные фигуры… Мужчины в балахонах… А на алтаре лежало тело… Тело женщины…
Страх, ужас завладели Рашель. Она задрожала, и не просто задрожала, а почти забилась в конвульсиях… В первый раз после смерти бабушки она учуяла смертный холод и отступила назад, не смея отвести глаз от алтаря, не смея повернуться к нему спиной, не смея бежать, чтобы ее чудовищное видение не обернулась правдой. Тим оглянулся от алтаря.
— Что ты?
Он помрачнел, даже разозлился. Рашель отлично это видела, но ничто, никакая сила на земле не могла заставить ее войти в комнату с алтарем. Здесь жило зло, и даже воздух был пропитан им. Рашель вспомнила цыганский жест, отгоняющий злую силу, и вышла в коридор.
— Рашель…
— Нет!.. Нет! Я не могу!
Тим был в восторге. Его раздражение мгновенно улетучилось, когда он заглянул ей в глаза. Наверно, она что-то учуяла… Может быть, увидела… Черт, она отлично подходит для его целей!.. Просто создана для них. Он чувствовал, как в нем прибавляется сил. Даже голова закружилась в предвкушении неземного могущества.
— Глупая девочка, тут нечего бояться!
У него переменился голос, стал низким, глуховатым и торжествующим, словно ее страх доставлял ему удовольствие.
Не надо было приезжать сюда, поняла Рашель. Здесь все чужое и опасное… Она чувствовала, что тут ей грозит беда. Запах зла и разложения исходил от этого места… От Тима тоже. В первый раз она увидела его таким, каким должна была увидеть сразу.
Слабый и опасный, он привез Рашель сюда ради каких-то целей, которые ей недоступны, но которые опасны для ее жизни. Она ощутила такой страх, какого не знала никогда прежде. Все здесь грозило ей злом, и ощущение опасности давило.
На обратном пути по узкому коридору она чувствовала, что задыхается, и когда они наконец выбрались в другой коридор с несколькими дверями, Рашель обнаружила, что, несмотря на могильный холод, засевший у нее в сердце, вся она покрылась потом.
Снаружи послышался шум мотора. Тим нахмурился и подошел к окну. Слишком рано для остальных. Они должны приехать утром. Кто посмел нарушить его уединение?
Выглянув во двор, Тим сразу понял, что приехал его дед, и его охватила ярость. Что старику понадобилось в Марчингтоне? Он же в Шотландии. И Тим сжал кулаки.
Лорд Марчингтон никогда не обманывался красотой и обаянием своего внука. Очень давно, когда он еще был маленьким мальчиком, ему пришлось столкнуться в саду со старухой, которая без устали ходила взад и вперед, разговаривая сама с собой. Маленький Адам подошел к ней, чтобы спросить, кто она и что делает в саду его матери, но вдруг ощутил такое исходящее от нее зло, что подался назад. Она бросилась за ним, да так быстро, словно не была древней старухой, и мальчик испугался. Хотя он был довольно высоким и сильным для своих шести лет, потребовалось вмешательство няни и гувернантки, чтобы разжать пальцы старухи, сомкнувшиеся у него на шее.