Муссон
Шрифт:
— Иди ко мне, Шайтанка!
Обезьянка прыгнула ей на плечо и взяла из ее пальцев плод. Сунула в защечный мешок и принялась тонкими черными пальцами рыться в волосах девочки, как будто искала блох. Девочка погладила ее пушистый белый живот и снова запела.
Неожиданно обезьянка подняла голову и увидела в окне Дориана.
Она завизжала, соскочила с плеча девочки и метнулась вверх по стене.
Уцепившись за подоконник, она просунула руку сквозь оконную решетку
Дориан рассмеялся, а обезьянка оскалила зубы, закивала головой и попробовала вырвать стебель из его руки, что-то бормоча и строя гримасы.
Девочка повернулась и посмотрела наверх.
— Заставь ее делать фокусы, — сказала она. — Ничего не давай, пока не сделает.
Дориан увидел, что и у нее забавная обезьянья мордочка и огромные глаза цвета девонского меда, когда на болотах цветет вереск.
— Сделай рукой вот так.
Она показала, и по ее знаку обезьянка перекувырнулась обратно.
— Заставь ее сделать так три раза. — Девочка хлопнула ладонями. — Шайтанка должна сделать так три раза.
После третьего сальто Дориан отдал обезьянке стебель. Обезьянка схватила его, на четвереньках пробежала по лужайке, задрав хвост, и взлетела высоко на ветки большого тамаринда. Там она села и принялась жевать; сладкий сок капал с ее губ.
— Я знаю, кто ты, — серьезно сказала девочка, глядя на Дориана огромными глазами.
— Кто же я?
— Ты аль-Амхара, неверный.
До сих пор Дориану было все равно, как его называют, но сейчас это ему не понравилось.
— Мое настоящее имя Дориан, но ты можешь звать меня Дорри. Как мой брат.
— Доули. — Она попробовала произнести это, но не могла справиться с «р». — Странное имя, но пусть я буду называть тебя Доули.
— А тебя как зовут? — спросил он.
— Ясмини, — ответила она. — Это значит цветок жасмина.
Она встала и подошла поближе, серьезно глядя на него.
— У тебя действительно рыжие волосы. Я думала, меня обманывают. — Она склонила голову набок. — Очень красиво. Вот бы потрогать.
— Не получится, — коротко ответил он, но она не обиделась.
— Мне тебя очень жалко, — сказала она.
— Почему?
Он растерялся.
— Потому что Заян говорит, что ты неверный, ты не будешь обрезан и не сможешь попасть в райский сад.
— У нас есть свой рай, — высокомерно сказал Дориан.
Обсуждение таких проблем его слегка тревожило.
— А где он? — спросила Ясмини, и они пустились в долгое оживленное обсуждение двух раев.
— Наш рай называется Джаннат, — сказала она. — Аллах сказал: «Я приготовил
Дориан молча обдумал это и не смог найти достойный ответ, поэтому заговорил о том, что лучше знал.
— У моего отца в Англии пятьдесят лошадей. А сколько у твоего отца?
После этого Ясмини приходила каждое утро и приносила с собой Шайтанку.
Она сидела под окном Дориана с обезьянкой на плече и с горящими глазами слушала, как Дориан пытался объяснить ей, что такое лед и как падает с неба снег, почему у англичан всего одна жена и почему у некоторых волосы цвета золотых браслетов на ее лодыжках или рыжие, как у него, как девушки завивают волосы нагретым железом, а мужчины бреют головы и надевают парики, рассказывал о цвете и покрое женских платьев и объяснял, почему английские дамы не носят штаны, как Ясмини, а ходят под юбками голые.
— Это невежество, — решительно объявила она. — А правда ли, что, как говорит Заян, вы едите мясо свиней?
— У жареной свинины хрустящая корочка, — ответил Дориан, чтобы потрясти ее. — Она хрустит на зубах.
Она еще шире распахнула глаза и притворилась, что ее вырвет.
— Отвратительно. Неудивительно, что ты не попадешь с нами в рай.
— Мы не моемся по пять раз в день, как вы. Иногда мы не моемся всю зиму. Слишком холодно, — сказал он с удовольствием.
— Тогда вы должны вонять, как свиньи, которых едите.
Она ничего не знала о внешнем мире, но была настоящим знатоком дел зенана. Она рассказала, что ее мать — одна из разведенных жен принца, но у нее есть два брата, и поэтому они по-прежнему в милости.
— Если бы родилась только я, все было бы по-другому, потому что я всего-навсего девочка, а мой отец не любит дочерей.
Она сказала это деловито, как нечто само собой разумеющееся, без тени жалости к себе.
— Зато моя мать королевской крови. Она племянница Великого Могола, а значит, я внучатая племянница самого императора, — гордо сказала она.
— Значит, ты принцесса?
— Да, но только малая, не очень значительная. — Ее откровенность обезоруживала. — Видел серебряные прядки в моих волосах?
Она повернулась, чтобы он рассмотрел получше.
— У моей мамы тоже есть такие, и у деда тоже. Это знак высокого происхождения.
Когда она объясняла отношения с другими детьми, Дориан слушал ее внимательнее, чем Тахи.
— Заян аль-Дин мой сводный брат, но я его не люблю. Он толстый и вредный.