Муж в наказание-2. Свобода любой ценой
Шрифт:
— У меня возникла кое-какая проблема. Если коротко, то за мной увязался "хвост". Я попробую сбить его с курса. Уведу в другую часть моря.
— Сколько топлива осталось? — спокойно спрашивает Шах.
— Примерно треть бака, — с таким же спокойствием отвечает Эмир.
— В вертушке должен быть запасной топливный бак.
Пауза. Продолжительное время только шипение помех слышится с того конца. Я обхватываю себя руками, стараясь унять внутреннюю дрожь.
— Я все запасы перебросил к вам... на случай, если вам придётся маневрировать.
Ещё
Хочется крикнуть так громко, чтобы мой выкрик подхватил ветер и донёс до него.
— Эмир, какого чёрта? Это же верная смерть! — Шах рявкает вместо меня, ничуть не сдерживая себя. Впервые слышу всю мощь его рыка. — Живо возвращайся в порт, пока не поздно. Топлива тебе должно хватить! Надеюсь...
— Присмотри за Дианой, хорошо? — как ни в чём не бывало говорит Эмир. — И Шах, ты не представляешь как я благодарен тебе. Я навеки твой должник.
— Эмир…
— Я не смог сказать Диане, что у меня не получится прилететь. Как-то смелости не хватило. Но я знаю, что ты сможешь правильно преподнести ей эту новость. Придумай что-нибудь, чтобы она не волновалась.
Наружу просится немой рёв.
Ноги отказываются держать мой вес, с каждой секундой увеличившийся под грузом реальной опасности. Только теперь уже не за свою жизнь, а за жизнь Эмира.
Колени подкашиваются, я скатываюсь по стеночке вниз и падаю, теряясь в своих мыслях. Подо мной холодный деревянный пол, а я словно проваливаюсь в бездну, где нет возможности ухватиться ни за что, чтобы удержать себя на поверхности. Там меня душит реальность. Я лишаюсь зрения, слуха, да и всех чувств разом.
Внизу живота болезненно тянет, но я никак не реагирую на боль. На душе стало значительно больнее. Она глушит физическую боль.
— Эмир, постой! — грохочет Шах, я вздрагиваю. — Эмир!?
А в ответ ему звучат только помехи. Эмир оборвал связь или тому послужила какая-то другая причина. Та, в которую я отказываюсь верить, но сознание тем не менее отчаянно бьет тревогу.
Ты хотела, чтобы он получил по заслугам... Вселенная услышала тебя! Тогда какого чёрта ты убиваешься по нему? — насмехается надо мной внутренний голос.
— Я больше не хочу... Не хочу, не хочу, не хочу... — шепчу я сама себе.
Накрываю голову руками и раскачиваюсь из стороны в сторону, походя при этом на умалишенную, а совсем не на ту, что обрела свободу.
18. Новая жизнь
Ещё вчера у меня складывалось твёрдое убеждение — Эмир не заслуживает нормальной жизни. Он не заслуживает семьи. Этот человек недостоин моего внимания, уважения и любви. Я была готова пойти на всё, что избавиться не только от Рифата, но и от него. От всех, кто когда-либо посмел причинить мне боль.
Я
Я стала другой. Я стала сильней, эгоистичней. И совсем скоро я стану мамой. Частичка Эмира так или иначе всегда будет со мной, независимо от того, как далеко он будет находиться от нас.
Но сейчас я готова перечеркнуть все свои убеждения. Нависающая над Эмиром опасность заставила меня многое переосмыслить. В одну секунду. Она заставила меня задуматься о тех незабываемых моментах, когда ему удавалось абстрагироваться от реальности и на какое-то время уйти от проблем. Тогда я была счастлива с ним. Я могла размышлять о совместном будущем, где видела его любящим мужем и заботливым отцом. Сейчас он — такая же жертва, как и я. Но у него были все шансы стать тем, на кого можно было положиться... тем, с кем хочется идти одной дорогой. У него были все шансы, а теперь они свелись к нулю.
Стоит уповать только на судьбу... Смилостивится ли она над ним? Надо мной...
Проходит какое-то время, а Шах так и не появляется. Тишина стоит, только всплеск волн и чей-то смех ветром доносится до моего слуха. Постепенно я сама себе становлюсь в тягость. Я извожу нервы мучительными размышлениями, накручиваю себя, не переставая думать об Эмире ни на миг. Тогда я поднимаюсь на ноги и сама показываюсь из-за угла.
Задрав голову к небу, Шах витает в облаках. Он сидит на корточках, рядом с ним без признаков жизни валяется рация. И только губы его двигаются беззвучно, словно он взывает к всевышнему, спрашивая у него совета. Сам он не видит выхода для Эмира.
Если Шах впал в полное отчаяние, если у него опустились руки, значит, мои опасения небезосновательны. Значит, всё куда хуже, чем я себе представляю.
— Всё плохо, да? — прохрипев из последних сил, я с трудом могу стоять на ногах.
Шах отмирает. Он переводит стеклянные глаза на меня и смотрит так, будто не узнаёт. С силой зажмурившись, он трёт своё лицо ладонями, а затем резко вскакивает и порывается в мою сторону.
— Я же попросил не ходить за мной! Что ты здесь делаешь?
— Что всё это значит? Шах, что ты имел в виду, говоря Эмиру, что это верная смерть?
Ему неловко смотреть на меня и видеть на моём лице все оттенки страха. Эмир попросил его придумать что-нибудь, что сможет успокоить меня, но он не может. Я впервые вижу Шаха таким потерянным. Он отводит взгляд в сторону. Хоть он и старается не выражать никаких эмоций, я точно уверена, что внутри него сейчас творится точно такой же хаос, какой одолевает и меня в настоящий момент.
— Да ничего такого. Я просто ляпнул сгоряча, — оправдывается он.