Муж в наследство

Миллер Линда Лаел

Пальцы ноги слегка дрогнули под ее рукой, Йэн закрыл глаза и погрузился то ли в сон, то ли в бессознательное состояние.

Джейси стиснула пальцы его ноги, слезы жгли ее глаза, и она молча молила его не покидать ее.

— Вы можете поговорить с ним, — тихо сказал врач. — Мы не уверены, что пациенты слышат, находясь без сознания, но какая-то часть его мозга передаст ему, что вы здесь. Это может принести пользу.

Джейси кивнула, отпустила ступню Йэна и подошла к изголовью кровати. Глядя на мужа, неподвижно лежащего перед ней, она поняла,

как он уязвим. Все это время ему очень ловко удавалось скрывать это. Ей хотелось дотронуться до его лица, старым как мир жестом пригладить волосы, как она приглаживала их Крису, когда хотела успокоить его.

Она наклонилась к нему, забыв о присутствии врача и находившейся поблизости сестры, других больных.

— Я люблю тебя, Йэн Ярбро, — четко сказала она. — Ты слышишь меня? Я тебя люблю.

Он открыл глаза, и она увидела неясный отблеск улыбки в их фиалковых глубинах, но он снова быстро провалился в сон. Джейси не поняла, действительно ли он услышал ее слова, было ли это чисто рефлекторной реакцией или он пытался подсознательно ответить на ее присутствие.

Она поцеловала мускулистое плечо, помедлила несколько мгновений и выскользнула из палаты, потому что знала, что Крис тоже хочет увидеть отца.

После того как мальчик побыл с отцом — на этот раз Йэн глаз не открывал, — Регина настояла, чтобы они поели в больничном кафетерии. После завтрака мать Джейси пошла в гостиницу.

Когда через час с большим Регина вернулась, на ней были слаксы и блузка. Прическа и макияж были безупречны, а сама она являлась олицетворением деятельной энергии. Она принесла смену одежды для Джейси и Криса и устроила так, чтобы они приняли душ.

Джейси была благодарна Регине за хлопоты, рада, что та хоть как-то облегчает нелегкое бдение у постели больного.

— Я распорядилась, чтобы наши вещи переправили в приличную гостиницу на этой же улице, — объявила Регина, когда Джейси, приняв душ, вернулась в комнату.

Теперь, когда она поела и освежилась, Джейси чувствовала себя сильной и храброй. Она благодарно обняла мать.

Проходил день, а состояние Йэна не менялось. Ему не становилось хуже, но и не было лучше. Казалось, он все еще находится на краю.

Когда его перевели в отдельную палату, Джейси села у изголовья с одной стороны, Крис — с другой. Регина сновала туда-сюда, принося сандвичи, молоко и кофе, болтала с сестрами, приглядывала за больными в соседних палатах.

В шесть часов вечера Йэн начал ворочаться. Через час или около того он открыл глаза и попытался сосредоточить взгляд на лице Криса. Тень улыбки коснулась губ, потом он снова забылся глубоким сном.

Теперь, когда Йэн, без сомнения, был вне опасности, Регине удалось убедить Криса сходить в гостиницу пообедать и посмотреть телевизор, но Джейси от мужа не ушла. Она упрямо сидела в палате, хотя одна, а потом другая медсестра пытались заставить ее уйти.

Она съела присланный Региной кусок пиццы и в конце концов заснула, прижавшись

лбом к руке Йэна. Среди ночи ее разбудил его голос, хотя это был всего лишь хриплый шепот.

— Уезжай домой, девушка, — сказал он, с трудом выговаривая каждое слово. — Уезжай в Америку… здесь у тебя ничего не осталось.

Джейси выпрямилась. Все ее тело ломило. Она была готова взорваться в любой момент, но никогда она не чувствовала себя настолько уверенно.

— В чем дело, Ярбро? — спросила она со слабой улыбкой. В палате было темно, только слабый свет из коридора проникал в нее, и лицо Йэна было скрыто тенью. — Ты что, хочешь избавиться от меня, потому что нашел себе другую женщину?

Йэн на секунду прикрыл глаза, с видимым напряжением собирая силы. Боже всемогущий, он был неотразим даже сейчас, лежащий на больничной койке под капельницей с перебинтованной грудью.

Он посмотрел ей прямо в лицо. С яростью.

— Я больше тебя не люблю, — сказал он.

Слова ударили Джейси как катящийся с гор поток, пригвоздили ее, но она не позволила себе почувствовать боли. Сейчас страдает Йэн. Она скроет свою боль, чего бы ей это ни стоило.

— А я и не подозревала, что ты меня любил, — ответила она. — Но это неважно. Тебе нет необходимости любить меня. Ты и без этого хороший муж и прекрасный отец. — Она наклонилась к нему, понизив голос. — Не говоря уже о том, как ты великолепен в постели. Можно строить жизнь и на этой основе.

Йэн долго пристально смотрел на нее, словно запоминал черты ее лица, и жалость в его взгляде проистекала не только от его физического состояния.

— Все сгорело. Корробори-спрингс. Овцы. Все, — после продолжительного молчания сказал он.

Еще раз железным усилием воли Джейси заставила себя не дрогнуть. Потом она найдет какой-нибудь угол, где сможет выплакаться, ударяя кулаками в стену. А сейчас она выдавила из себя слабую улыбку.

— Что ж, значит, нам придется все начать сначала, — сказала она. — Мы молоды. Мы сможем.

В глазах Йэна блеснули слезы.

— Нет, — сказал он, мотнув головой. — Нет.

Джейси ощущала его страдания как свои. Она нагнулась и поцеловала его в лоб, молча благодаря Бога за спасение жизни Йэна. Все остальное не имело никакого значения. Она хотела бы сказать ему о ребенке, но не была уверена, беременна ли на самом деле, потому что еще не сделала анализ. К тому же в таком состоянии Йэн мог воспринять ребенка как обузу, а не как источник сил для жизни и надежды.

— Отдыхай, — сказала она и, переплетя свои пальцы с его, снова опустилась на стул.

Йэн долго смотрел на нее, все движения его души отражались во взгляде, потом он заснул.

Крис и Регина явились рано утром. Регина приказала Джейси пойти в гостиницу и отдохнуть и, чтобы ее слова достигли цели, напомнила ей о ребенке.

— Ребенок? — спросил Крис, оторвавшись от электронной игры.

Джейси шикнула на него, нервно глянув в сторону Йэна. Тот, по счастью, спал.