Мужчина, которому можно верить
Шрифт:
– Я как раз собиралась показать Кингсли сад. – Розали больше не могла смотреть на этот щенячий восторг и чуть ли не силой вытащила Уорда из-за стола. – Вы не обязаны восхищаться его работой, – фыркнула она, отходя подальше от дома.
– Но мне интересно, – запротестовал Кингсли. Он сел в тени старого дерева, увитого благоухающими розами, и похлопал по скамейке. – Сядьте и расслабьтесь. Вы слишком напряжены. Вам нужно научиться отдыхать.
Он понимает, что говорит? Розали чудесно отдохнула бы в эти выходные, если
Пара синичек вспорхнула с кормушки. Розали попыталась сосредоточиться на них и не обращать внимания на Кингсли, когда он сидит вот так рядом, положив руку на спинку и повернувшись к ней.
– Как здесь чудесно. – Кингсли вытянул длинные ноги. – Так тихо и мирно, как будто остального мира просто не существует.
– Не знала, что вам нравится мир и покой.
– Почему?
Розали вспыхнула.
– Ваша репутация…
– Какая? – Кингсли не отрывал от нее взгляда.
– Ну… интенсивная работа и активный отдых.
– Ах, это. Рози, я ведь не робот, я тоже устаю. Могу заболеть. Уколите меня, и вы увидите, что пойдет кровь. Я такой же, как все другие люди.
Розали опустила глаза: выдерживать его взгляд больше не было сил.
– Я знаю, – пробормотала она. – Конечно, я знаю.
– Что-то мне так не кажется, – отвернулся Кингсли.
Они сидели молча, вдыхая теплый душистый воздух и слушая жужжание пчел. Розали никогда не привозила сюда Майлза. Почему? Потому что в университете они жили насыщенной жизнью и у них было много друзей? Или потому, что она боялась? Страх пришел сразу после того, как они зарегистрировали свои отношения.
Может, она боялась, что Бет заметит, как она несчастна, увидит в Майлзе те же черты тирана, что наблюдала у мужа своей сестры?
Розали стиснула руки и заерзала на скамейке.
У ее отца хотя бы были причины, повлиявшие на его безумное поведение. Он рос без семьи и воспитывался в детском доме. И, мучая свою жену, не переставал любить ее. Это была странная любовь, страшная и разрушительная. Но Майлз был просто избалованным сынком богатых родителей, потакавших всем без исключения его прихотям.
– Вы его не забыли? – Голос Кингсли вывел ее из оцепенения. Теплая ладонь накрыла ее руки. – Он здесь с нами, правда? Безмолвная тень у нас за спиной.
Розали вздрогнула и отвела взгляд. Губы ее сжались. Она не могла привыкнуть к манере Уорда читать мысли по лицу.
– Вы его все еще любите?
– Люблю?! – Розали с таким отвращением произнесла это слово, что Кингсли вздрогнул.
Он опять задел больное место.
– Так зачем тогда столько думать о нем?
– Я уже говорила, что не хочу обсуждать Майлза, – дрожащим голосом произнесла Розали. Она никак не могла успокоиться. – Мне холодно. Давайте вернемся.
– Нет, вам не холодно. – Кингсли крепче сжал ее ладонь. – Я только пытаюсь понять, что с вами
Розали не пошевелилась. Значит, он прав. Но что теперь делать? Как разговорить ее? Кингсли и сам однажды обжегся на этой любви до гроба, и ему было хорошо известно, что это такое – жестоко ошибаться. С него достаточно любовных историй.
– У вас нет права задавать мне такие вопросы, – отчеканила Розали.
– Нет, есть, – мрачно возразил Кингсли. – Вы сейчас со мной, а не с ним, а мне не нравится любовь втроем.
Это прозвучало так грубо, что Розали с трудом сдержалась, чтобы не ответить ему тем же.
Все они одинаковы, представители гордой мужской расы. Только Джордж единственное исключение из этого правила, он – существо с другой планеты.
– Я вас сюда не приглашала, – напомнила Розали.
– Вы хотите, чтобы я уехал?
Осознание, что она этого не хочет, ошеломило и напугало ее. Дрожащим от избытка чувств голосом она пробормотала:
– Да. Именно этого я и хочу.
Мир остановился в своем вращении. Кингсли притянул ее к себе и прижался губами к ее губам. Протесты утонули в жарком поцелуе, с каждой секундой становившемся все глубже и глубже. Розали сама не поняла, как оказалась у него на коленях, крепко обнимая за шею. Его губы были горячими и требовательными, сильные руки сжимали ее в объятиях, и пламя страсти разгоралось все сильнее.
Бет позвала их к столу, и они отпрянули друг от друга. Розали ловила ртом воздух, пытаясь унять бешено бьющееся сердце.
– Ты не хочешь, чтобы я уезжал. Скажи это. – Кингсли поцеловал ее в кончик носа. – Скажи, Рози.
– Я не хочу, чтобы ты уезжал, – призналась она.
– Вот и хорошо. – Кингсли встал со скамейки и помог ей подняться. – Это хорошо, потому что я не собираюсь уезжать. – Он улыбнулся. – Мы будем просто наслаждаться выходными, развлекаться и отдыхать. Никаких допросов и словесных перепалок. – Заметив, что Розали слегка нахмурилась, он добавил: – И не стоит меня бояться. Мы взрослые люди. Нам просто следует получше узнать друг друга. А теперь пойдем. Я умираю от голода. Надеюсь, Бет хорошо готовит?
– Великолепно. – Розали обрадовалась, что Кингсли сменил тему. – Трое одаренных детей и гениальный муж вдохновили Бет на совершенствование кулинарных способностей. Даже вашему другу Глену было бы чему у нее поучиться. А еще она хорошо разбирается в винах.
У Кингсли на лице появилась удовлетворенная улыбка.
– Похоже, от этих выходных я получу еще больше удовольствия, чем предполагал. Вино, женщина и песня – что может быть лучше.
– Разве говорят не «вино, женщины и песня»? – выдохнула Розали, откидывая волосы с лица.