Мужчина с привилегиями
Шрифт:
Мэгги зашевелилась и выбралась из постели. Ее снова охватила легкая паника. В чем же ей выйти? В спальне Джеймса было только ее белье. Не разгуливать же в нем по номеру! Взгляд Мэгги упал на пол – там лежала рубашка Джеймса. Лучше такая одежда, чем никакой.
Чувствуя легкую нервозность, Мэгги приоткрыла дверь. В нос ей сразу ударил запах свежего кофе и жареного бекона. Рот у нее наполнился слюной. Когда же она в последний раз ела? Почти шестнадцать часов назад. Ничего удивительного, что
До ушей Мэгги донесся чей-то голос. Джеймс с кем-то говорил.
Мэгги тихо вышла из его спальни. Проходя мимо кухни, она увидела почти полный кофейник, тележку с блюдами и Джеймса. Он стоял возле окна и говорил по телефону. На нем ничего не было, кроме брюк.
Он никуда не ушел, не оставил ее одну! Мэгги сразу почувствовала себя лучше. Никто прежде не оставался с ней на всю ночь.
– Хорошо, увидимся. – Джеймс отключился и снова набрал номер.
Зачем она стоит здесь и подслушивает? Это нехорошо. Но с кем это Джеймс собрался увидеться? И когда?
Джеймс стоял к ней спиной. Какая чудесная у него спина – широкая и сильная. Кто бы мог подумать, что у юриста может быть такая мускулистая спина?
– Привет, это я, – услышала Мэгги и осталась стоять на месте.
«Кому он звонит, – снова пришла к ней мысль, – пока думает, что я сплю?»
– Да, я тоже по тебе скучал. Да, пришлось непросто.
Она не будет спешить с выводами. Он мог говорить с кем угодно! Но это должен быть мужчина – не с женщиной же он говорил после проведенной вместе с ней ночи!
– Я знаю, но – нет. Нет, Поли, послушай!
Поли. Полин.
Мэгги попятилась. Разговор с Полин всплыл у нее в памяти: «Мужчины, подобные Джеймсу или его отцу, не умеют любить». Что же это значило для нее? Прошлой ночью Джеймс говорил о том, что хочет оставить свою работу, – и вот, пожалуйста, она сразу легла к нему в постель! Может быть, он говорил такие вещи, просто чтобы уложить ее в свою кровать.
«Нет, – постаралась успокоить себя Мэгги. – Джеймс так со мной никогда не поступит».
Но хорошо ли она его знает?
– Послушай, я позвонил тебе, чтобы сказать – больше я не намерен продолжать эту шараду. Все кончено. На самом деле между нами никогда ничего по-настоящему и не начиналось.
Мэгги не верила своим ушам. Неужели Джеймс бросал Полин?
– Нет, я не один, и, давай будем честны, ты тоже. – Он помедлил и устало вздохнул: – Нет, она ничего не сказала. Я тебе не нужен, так же как ты не нужна мне. И мне все равно, что говорит моя мать.
Надежда вспыхнула в Мэгги, заглушив уколы стрел ревности. Джеймс сделал свой выбор! Он выбрал ее.
– Нет, Поли, лучше так. У меня есть шанс быть счастливым. Я собираюсь им воспользоваться. Надеюсь, ты тоже воспользуешься своим.
Джеймс
– Можешь сказать ей все, что захочешь. Я не вернусь сюда, так что сваливай все на меня. Я справлюсь. – Джеймс фыркнул. – Я уже привык.
Должно быть, Мэгги издала какой-то звук, потому что Джеймс вдруг резко повернулся и увидел ее. Его удивление быстро сменилось усмешкой.
– Я желаю тебе всего хорошего, Поли. Да. Сделай это. И если тебе что-нибудь будет нужно – звони.
Джеймс убрал телефон, глядя на Мэгги. Она смотрела на него.
– Я не слышал, как ты встала, милая.
Милая! Мэгги ощутила голод совсем иного рода.
– Я соскучилась.
– Сколько уже ты здесь стоишь?
– Я слышала, как ты разговаривал с Полин.
Он кивнул:
– Подозреваю, она тебе что-то сообщила про меня.
– Она сказала… – Мэгги помялась: «Говорить или нет?» Но слова Полин были слишком ужасны. Джеймс сам должен сказать, что он другой, не такой, каким его представила Полин. Иначе все мечты о счастье просто смешны и нелепы. – Полин сказала, что мужчины, подобные тебе и твоему отцу, не способны на любовь. Они не способны любить ни своих жен, ни детей, ни любовниц.
Джеймс как будто ничего иного и не ожидал. Он кивнул, подошел к столу и налил две чашки кофе.
– Она права, но лишь наполовину. Мужчины, подобные моему отцу, действительно на любовь не способны. Но я не мой отец. А ты не моя жена, не мой ребенок или любовница.
Мэгги стояла как громом пораженная:
– Что же я для тебя?..
Джеймс подошел и подал ей чашку кофе. Мэгги машинально приняла ее из его рук обеими руками – иначе бы ее выронила.
Джеймс коснулся ее щеки:
– Ты что-то другое, Мэгги. Но пока я сам не знаю…
Джеймс поцеловал ее в щеку, затем в губы. В ней медленно разгоралась желание, но затем он остановился:
– Сначала завтрак. В половине первого за нами заедет Десмонд – мы отправимся посмотреть город.
«Завтрак не может ведь продолжаться два часа? Это означает, что…»
Должно быть, Мэгги залилась краской, потому что Джеймс поцеловал ее снова:
– Весь мир принадлежит нам, милая.
Как же легко было к этому привыкнуть!
К тому времени, когда подъехал Десмонд, Джеймс и Мэгги приняли душ и оделись. Мэгги заплела волосы в простую косу и почти не стала краситься, однако для Джеймса она все равно оставалась самой красивой женщиной.