Мужчина внутри
Шрифт:
Он сам научил ее стрелять.
Глава 21
— И что, отцу уже нельзя навестить свою гребаную дочь без того, чтобы на него не напали? Она мой ребенок, я имею право знать, жива она или нет.
Рони споткнулась, услышав голос отца, эхом отдавшийся в доме. Она словно примерзла к ступеньке лестницы на полпути вниз. Табер остановился позади нее, спокойный и молчаливый, внимательно за ней наблюдая.
Она была слишком напряженной, почти испуганной, настороженной. Как олень, который
Реджинальд Эндрюс был одним из худших отцов, которых когда-либо знал Табер. Его единственным оправданием, единственной причиной того, почему он до сих пор жил, было то, что он никогда не поднимал на Рони руку. В противном случае Табер убил бы его много лет назад.
— Мистер Эндрюс, это не объясняет, зачем вы пытались проникнуть на территорию. Почему бы просто не нажать кнопку звонка на воротах? — Голос Кэллана был холодным и резким, как зимняя ночь. Он звенел от ярости.
Реджинальд, как всегда, оправдывался. Громко.
Табер видел, как глубоко и тяжело Рони дышит. Он мог почти чувствовать наполнившие ее отвращение и нежелание видеть отца, которое и заставляло ее оставаться на месте. Но он чувствовал и кое-что еще. Трясины эмоций, которые, казалось, готовы были ее поглотить. Он приблизился к ней, полный решимости защитить.
Табер положил одну руку Рони на талию и склонился к ней, его подбородок коснулся ее плеча.
— Мы могли бы вернуться в комнату. Игнорируй его. Если ты не пойдешь туда, Кэллан воспримет это как молчаливое разрешение. Этого ублюдка выкинут вон.
Он прошептал эти слова так тихо, что только она услышала его. Табер подошел совсем близко, и его тепло и молчаливая поддержка словно укутали ее. Он защитит ее, чего бы это ни стоило.
Рони судорожно сглотнула, и он буквально кожей ощутил, как она пытается собрать силы, чтобы предстать перед лицом бушующего в коридоре мужчины.
— Нет. — Она наконец тряхнула головой и сделала шаг назад, засовывая револьвер, который он дал ей, за пояс джинсов. — Я разберусь с ним.
Но она не хотела. Табер отчетливо видел, что было в ее отношении с отцом что-то еще, что пугало ее до чертиков. Прежде чем он успел спросить ее об этом, Рони грациозно начала спускаться по лестнице, ее рука легко касалась перил, плечи были выпрямлены. Царственная, как принцесса, и такая решительная. Табер почувствовал, как щемит его сердце. Ему хотелось защитить ее от всего мира.
— Почему ты здесь, Реджинальд?
Ей пришлось возвысить голос, чтобы перекрыть его взрывную тираду по поводу благополучия своего любимого единственного ребенка. Табера затошнило от этих слов.
Реджинальд сильно постарел с тех пор, как Табер видел его в последний раз. Его темные волосы были почти полностью седые и сильно поредели. Он пытался скрыть это, отрастив волосы и зачесывая их на сторону. Вид у него был с этой прической шутовской.
Его карие глаза были тусклыми, щеки горели румянцем от пьянства. Реджинальд разжирел. При росте в сто восемьдесят сантиметров он уже не казался таким мускулистым и сильным, как пять лет назад.
Как Рони шагнула в прихожую, все взгляды обратились к ней. У дверей стояли несколько людей из Пород. Они были начеку, их руки лежали на оружии, взгляды не отрывались от Реджинальда.
— Рони. — В его улыбке было больше расчета, чем любви.
Кэллан тоже это заметил, его глаза сузились от отвращения к происходящему.
Табер внимательно наблюдал за ним, и он тоже заметил в его взгляде на дочь вспышку ненависти, которую Реджинальд попытался скрыть.
Табер быстро спустился вниз, намеренно оказавшись между Рони и ее отцом, каждый инстинкт в нем кричал, что ее нужно защитить от угрозы, которую собой представляет Реджинальд.
Рони остановилась, когда он преградил ей путь.
—Табер. — Она положила руку на его руку, и он отвел ее в сторону, не позволяя оказаться впереди.
В ответ на его движение шагнули вперед и остальные, прищурившись и заняв оборонительную позицию. Их руки теперь сжимали оружие, они готовы были действовать.
— Почему ты здесь, Реджи? — Табер решил не заморачиваться с формальностями. Рони была расстроена, его собственные инстинкты вопили об опасности, и будь он проклят, если станет тянуть кота за хвост.
— Ну, она моя дочь.
Голос Реджинальда смягчился, но он не смог скрыть вонь собственной лжи. Он пришел сюда явно не для того, чтобы убедиться в безопасности Рони. Он сам своим появлением подвергал ее опасности.
— Прекрасное время, чтобы вспомнить. — Табер зарычал, обнажая клыки, и он точно знал, что Реджинальд увидит их. Он ощутил удовлетворение, когда румянец на лице мужчины сменился бледностью. — Я не помню, чтобы раньше ты часто об этом вспоминал.
— Я могу справиться с Реджинальдом, Табер. — Рони уперлась руками в его тяжелое тело, пытаясь заставить его отойти в сторону. Обойти уже было нельзя — другие Породы сгрудились вокруг таким образом, чтобы в случае чего отец не смог ее коснуться.
— Табер, по крайней мере, позволь мне увидеть мою маленькую девочку. — Голос Реджинальда был мягким, слишком мирным для того, чтобы Табер ему поверил.
— Табер, черт, я могу справиться с этим. — Рони пнула его по коленке. И это точно не был нежный тычок возлюбленной. Черт, у нее сильные ноги.
Он повернулся, чтобы предостерегающе посмотреть на нее.
— Не смотри на меня так, — отрезала она, решительно нахмурившись. — Уйди с дороги. Я разберусь с ним, и потом — пусть выметается.
Рони собиралась еще раз пнуть его, Табер видел это в ее глазах.
Черт, он любил, когда она к нему прикасалась. Он улыбнулся ей. Медленно, оскалив зубы, напоминая о сексуальном возмездии. И обрадовался, увидев, как расширились ее глаза, почувствовав едва уловимую ответную пульсацию, едва уловимый запах — сладкий, чистый запах возбуждения, донесшийся от ее тела.
Он медленно отступил, его рука потянулась и обхватила ее за талию, сжалась на бедре, чтобы убедиться, что Рони останется рядом на случай опасности.