Мужики что надо
Шрифт:
– Мне надоело!
– повторил Омар, ещё сильнее раздражаясь.
– Найми, блин, себе шофера!
Да, кстати, а где твоя тачка?
– У Бройдмана, - протянул капитан.
– Ты же знаешь - я в яму попал, правый привод согнулся!
– Она там месяц стоит!
– Ну, это ты загнул... Всего-то недели три.
– Сегодня семнадцатое, так?
– спросил Маркиз, хотя никто из пассажиров, сидевших в салоне его "девятки", счет времени не утратил.
– Ну.
– А в яму ты попал двадцатого августа, потому что нажрался!
Это было абсолютной правдой. Вася отмечал
Хотя последнего Василий Андреевич и недолюбливал. А причина этой нелюбви заключалась в том, что дед первый и единственный раз в жизни наградил внука оплеухой за то, что тот первоклашкой написал: Ленин - жид, вместо Ленин - жив!
– Ну зачем ты так?
– с укоризной спросил Коновалов друга.
– У тебя сегодня день рождения, я думал - мы пропустим по стаканчику, хотел заехать в "Звездное"...
– Замечательно, - кивнул Маркиз.
– Только я, как ты, наверное, заметил, веду машину, а за рулем не пью.
– Ну, я бы не стал утверждать этого с такой категоричностью...
– Хорошо, - с нажимом произнес Маркиз, подумав, что Коновалов, пожалуй, прав и он, Омар, во всяком случае со времени знакомства с Васей, приблизительно через день садится за руль "под мухой".
– Допустим Но ты мог бы сказать мне об этом?
– Я тебе и сказал: налево поезжай, - улыбнулся Коновалов во всю ширину своей простодушной физиономии - На хрена ты тормозил?
– Ты можешь сказать конкретно: давай заедем в "Звездное", а не говорить: налево, направо, поезжай, притормози?., А потом, почему "Звездное"? Нам это не по дороге...
– Потому что там, как сказал Рачковский, ошибается Сеня Голубев и, возможно, Тишковмладший, - ответил капитан. Сказав это, он повернулся к старику и спросил: - Вы выпить не желаете?
Копайгора, который понял, что Коновалов приглашает его не ради выпивки и веселого времяпровождения, кивнул и проговорил:
– Не откажусь.
– А я вот откажусь, - огрызнулся Омар. Он рванул "девятку" с места с такой скоростью, что засвистели об асфальт протекторы. Через три минуты машина остановилась возле "Звездного", и притихшие пассажиры обрели наконец дар речи, который утратили, видя, с какой бешеной скоростью лавирует в потоке автомобилей их водитель. Несколько раз им казалось, что столкновение неминуемо, но... Омар верно оценивал себя: он отлично стрелял, здорово дрался и великолепно водил машину, управлять которой научился лишь в армии, в отличие от Коновалова, который впервые сел за руль отцовского "Москвича" ещё в дошкольном возрасте.
– Приехали, - бросил Маркиз.
– Вылезайте.
– А вы что же?
– спросил Копайгора.
– Извините, Иван Макарович, - произнес Омар, которому ни в коем случае не хотелось обидеть старика.
– У меня дела... в конторе.
– Ага! Значит, все-таки соскучился?
– спросил капитан с издевкой.
– Не твое дело.
– Ладно, - махнул рукой Коновалов и распахнул дверцу машины.
– Мы посидим здесь часок, посмотрим,
Дождись меня, пожалуйста.
– Хорошо, - кивнул Маркиз и, пожимая руку старику, произнес: - До встречи.
– А, черт! Твою мать!
– рявкнул капитан, который, выходя из машины, зацепился козырьком своей неизменной бейсболки за крышу "девятки". Головной убор свалился с буйной головы и упал на асфальт.
– Это не к добру, - мрачно произнес Коновалов, водружая непокорную бейсболку на прежнее место, и упрямо повторил - Когда она падает - это не к добру
– Не иначе нажрешься, - безжалостно пробурчал Маркиз и, точно пожалев о своей грубости, спросил - Как потом добираться будешь!?
– Тут недалеко, пешком дойду или тачку возьму.
– Только учти, - опять съязвил Омар, - настоящему таксисту, в отличие от меня, придется платить.
– Я при деньгах, - важно ответил Вася, а его товарищ, пробормотав "Ну, я поехал", тронул с места свои "Жигули" "Девятка", быстро набирая скорость, помчалась вдоль сплошной линии припаркованных возле "Звездного" машин
Посмотрев Маркизу вслед, Коновалов и его спутник бодро зашагали вдоль высоких стеклянных окон кафе к его дверям.
Въехав во двор Васиного дома, Омар с удивлением увидел стоявшую у подъезда белую "тридцать первую" Маркиз поневоле обратил внимание на номер машины. Так и есть Аксельбант. Он, конечно же, мог купить себе самыйсамыи дорогой "Мерседес" самой последней модели, но, издавна предпочитая продукцию Горьковского, теперь. Нижегородского автомобильного завода, упрямо придерживался прежних пристрастий Аксельбант менял "Волги"
ежегодно. Началось это ещё в приснопамятные брежневские времена. Четырехзначный номер очередной "Волги", которую пригоняли адвокату из Нижнего, всякий раз соответствовал году, в который машина регистрировалась. Последнее время у Алексея Григорьевича возникли некоторые трудности с регистрацией как раз из-за номеров, которые, как известно, стали трехзначными Пришлось отбросить единичку "А 994 АГ" Таков был номер "тридцать первой", что означало - Аксельбант, зарегистрировавший очередную "Волгу" в тысяча девятьсот девяносто четвертом году, самолично прибыл на квартиру к Василию Коновалову Алексей Григорьевич, разумеется, не мог не понимать, что хозяин этой квартиры ненавидит его, а следовательно, догадывался, зная его характер, что можно ожидать большого шума.
Аксельбант был удивительным человеком, его следовало бы считать просто специалистом по вытаскиванию людей из неприятностей. Именно его в немалой степени должны были бы благодарить Маркиз и его компаньон за то, что после "безобразия", учиненного ими на складе господина Джегоева, им удалось остаться на свободе.
Весь город, несмотря на то что прошло уже больше четырех месяцев, все ещё говорил об этом.
Правда, огромную роль сыграло общественное мнение, подготовленное главным образом все той же ассоциацией "Наше будущее", в которую входили самые разнообразные и зачастую очень влиятельные люди города, объединившие свои усилия в борьбе за будущее своих и чужих детей.