Музыка страсти
Шрифт:
Лалла гордо откинула голову и взглянула на него, переполненная страстью.
– Ты возбуждаешь меня, Грей. С тобой я становлюсь безнравственной, дикой женщиной, и даже тысячи поцелуев не хватит, чтобы…
– Лучше десяти тысяч, – перебил он, засмеявшись.
– Тебе виднее. – Лалла кокетливо улыбнулась. – Но каждый из этих десяти тысяч не похож на другой.
Он заботливо убрал прядь волос с ее лица.
– Почему-то и мне тоже так кажется.
– А сейчас ты поцелуешь меня еще раз – десять тысяч первый, и увидишь, как не похож он будет на предыдущие.
Так
– Я больше не в силах ждать, Грей. Я хочу тебя.
Он прищурил глаза и покачал головой, отчего Лалла издала недовольный возглас разочарования.
– Нет, сначала ты будешь соблазнять меня, ты же обещала, помнишь?
Она лукаво улыбнулась в предвкушении любовной игры, затем глазами выбрала местечко на краю поляны, недалеко от ручья, где мягкая высокая трава создавала прекрасный ковер, а высокие раскидистые ясени ветвями образовывали над головой тень, так что голубое небо лишь кое-где просвечивало сквозь их зелень.
– Иди вон туда, – промурлыкала она, – ложись и жди меня.
Удивленный, Грей сначала в недоумении вскинул брови; затем на его лице вспыхнуло выражение страстной надежды. Он ухмыльнулся.
– Не люблю исполнять ничьих приказов, особенно женских. – Однако послушно сделал то, о чем она просила.
Грей блаженно вытянулся на мягком зеленом ковре, подложив руки под голову. Лалла придала лицу выражение полного равнодушия. Она как бы невзначай стала прохаживаться перед ним туда-сюда, неспешно вынимая из прически шпильки и медленно складывая их в ладонь. Она томно обмахивала себя рукой, делая вид, что задыхается от жары. Наконец копна каштановых локонов волнами рассыпалась по ее плечам. Лалла не обращала внимания на Грея. Затем один за другим на траву стали медленно падать предметы ее одежды. Лалла проделывала свои манипуляции в полной тишине, неспешно, даже несколько медлительно, и от этого Грей возбуждался все больше.
– Лалла, я… – попытался выговорить он, но был остановлен суровым взглядом и указательным пальчиком, приложенным к сомкнутым губам.
– Терпение, только терпение!
Ошеломленный, задыхающийся, он без сил опустился на траву, издав мучительный стон:
– Да не мучай же меня!
Наконец она сжалилась над ним. Подойдя ближе, Лалла опустилась на колени и начала медленно раздевать его. Однако только он попытался помочь ей, как был остановлен ее твердой рукой. Лалла двигалась к заветной цели черепашьим шагом, чтобы Грей сходил с ума от томления.
Решив, что острых ощущений довольно, иначе они просто умрут, не дождавшись завершения, она склонилась было над ним, как вдруг резкая перемена в поведении Малыша заставила ее подняться. Конь, только что мирно пощипывавший нежную траву, неожиданно мотнул головой и запрядал ушами, будто испуганный чем-то. Несколько секунд он стоял, напряженно прислушивался и вглядывался куда-то в темноту леса, а затем вернулся к прежнему занятию.
Лалле стало не по себе: будто черная туча внезапно заволокла солнце, и все кругом погрузилось во мрак.
Невольно ей вспомнился тот день, когда она возвращалась из Бентвуда и кто-то преследовал ее, прячась в лесу. Чувство, что они с Греем здесь не одни, неприятным холодком проникло в ее сознание. Лалла всматривалась в густые заросли деревьев, однако не увидела там никого. Кругом – тишина, сквозь которую угадывался лишь шелест листвы да журчание ручья.
Ни о чем не догадывающийся Грей недовольно заворчал:
– Не останавливайся, прошу тебя! Продолжай!
– Подожди, Грей, – тихо сказала Лалла. – Мне кажется, за нами кто-то подсматривает.
– Ты не нашла лучшего времени для выражения своей буйной фантазии? Может, это просто птица или белка перепрыгнула с ветки на ветку, – сказал он с плохо скрываемым раздражением.
Ей стало неловко. Нужно же было, чтобы неприятные воспоминания так некстати возникли в такой момент! Она поспешила убедить себя, что это лишь галлюцинация, и, нежно улыбнувшись, вернулась в объятия Грея.
Несомненно, в остроте ситуации была какая-то особая прелесть, она чувствовала это, и страсть закипела в ней с удвоенной силой, подгоняя к действию.
Поднялся прохладный ветерок, и Лалла поежилась от холода. Между тем она прильнула к Грею и начала исследовать его тело влажным языком. Она ласкала каждый дюйм его мощной груди и плоского мускулистого живота, упиваясь ощущениями солоноватого привкуса на губах. Грей приподнялся на локтях и выгнулся навстречу ей.
– О Лалла! – прошептал он.
Она упрямо уложила его обратно.
– Я же обещала соблазнять тебя. А это значит, что я буду делать то, что доставляет мне удовольствие.
Она продолжила ласки. В звенящем воздухе уютной лесной поляны, сквозь редкие крики соек, она услышала, как Грей издал стон вожделения, и почувствовала, как сама напряглась от желания.
Она с восхищением рассматривала его тело, освещенное рассеянным солнечным светом, и, не говоря ни слова, оседлала его, обхватив бедрами. Через мгновение Грей уже погрузился в нее. Из его горла вылетел глухой стон. Однако Лалла не торопилась. Сегодня она хотела взять все в свои руки. Лалла на миг затаила дыхание, упиваясь восторгом, и замерла от наслаждения. Потом, сжав бедра Грея, она начала двигаться в одном с ним ритме, все быстрее и быстрее, уносясь на вершину наслаждения.
Очень скоро, взорвавшись в порыве экстаза, Грей простонал:
– Господи, ты меня совсем измучила.
Лалла тихонько опустилась рядом с ним на колени и начала игриво вынимать травинки из его волос.
– Представляю газетный заголовок, – хихикнула она. – «Богатый промышленник Джеймс Грей Четвин был изнасилован своей любовницей!»
Грей приподнялся и уткнулся в ее обнаженное плечо.
– Это было потрясающе, как всегда, радость моя.
Лалла прильнула к нему, пальцы их рук сплелись.
– А ты! Ты был сегодня особенно восхитителен. Ну а сейчас давай оденемся и перекусим.